От Сергея Прудникова:

— Отчего так трудно притормозить, остановиться, когда разогнался?.. Помнится, пару лет назад на входе в здание Сенного рынка я столкнулся в дверях с дедушкой в потрепанной куртке. «Купи, — протянул он деревянные плоские лопаточки для переворачивания продуктов на сковородке, — одна — двадцать, три — за пятьдесят». Я хотел проскользнуть мимо, но потом порылся в кармане, достал два медяка, протянул: «Давайте одну». — «Ну возьми три, — прошептал он. — Сам делал, хорошие». — «Куда мне три», — подумал я и заспешил дальше.

Позже я часто вспоминал этого дедушку, его «ну возьми...». И испытывал чувство страшной неловкости, что пожалел несколько десятирублевок.

Однако (вот чудо!) я встретил его недавно рядом со своей «Пионерской». Не поверил своим глазам. Подошел. «Здравствуйте. А я вас знаю!» — «Откуда?» — удивился дедушка. «А я у вас эти самые лопаточки покупал на Сенном». — «Может быть», — улыбнулся он. «Давайте-ка три!» — засмеялся я и протянул ему сотню. «Не надо лишнего, — помотал он головой, — пятьдесят». И добавил: «Сам готовил».

Но ведь такая встреча — единичное исключение. До сих пор вспоминаю одного уличного музыканта — не найти больше, не увидеть! Дело было в Астрахани. Темным вечером гуляли по набережной. На каком-то пятачке стоял мужичок в шляпе, с гитарой и пел. И как пел! Я, помню, остановился как вкопанный. И боль, и смех, и тоска, и радость были в этих его песнях. По самобытности его можно сравнить с Высоцким или Игорем Растеряевым. То есть услышал раз — и песня не дает покоя, продолжает звучать внутри!..

Или недавний случай. Петроградская сторона. Проходя по одному из дворов, вижу мальчишку лет семи и повалившуюся на землю женщину. «Вставай, мама!» — плачет мальчик и силится поднять ее на ноги. Женщина пьяна, не реагирует: куртка расстегнута, сумка брошена. Пробегаю было мимо. Но останавливаюсь, возвращаюсь. «Далеко живете?» — «Вот здесь», — мальчик показывает на парадное. Ставим женщину на ноги. Ведем: семилетний пацаненок бережно поддерживает ее сбоку. В подъезде она приходит в себя: «Мы тут сами!»

Ухожу. И долго не могу прийти в себя — жуткая картина неблагополучия. И понимаю: нужно было дать пацаненку номер своего телефона. «Если чтото случится — звони». Может быть, именно такая поддержка и требовалась этому мальчишке. Но нет, его уже не найти.