От Сони Шоколадовой:

— Когда-то давно у Чехова я прочитала примерно такое описание смятенных чувств персонажа: «Ему стало ужасно неловко, будто он оказался при дамах без галстука».

Времена меняются, мужчины давно казали нам свою грудь без галстука, но последние обновления нравов вызвали во мне не смятение — бешенство. Дело было в воскресенье в Петропавловской крепости, до отказа забитой туристами. Стайки аккуратных иностранных старушек, иностранных же семейных пар среднего возраста — в элегантной туристической одежде. Нарядные дети из разных городов России. Дисциплинированные японки под зонтиками. И вот среди всего этого интернационального приличия шествовало Оно.

Разрезая толпу непристойно толстым волосатым пивным животом, держа наперевес снятую по случаю жары майку, Оно к тому же было без штанов. Как есть — в застиранном исподнем, в трикотажных растянутых трусах, известных под названием «боксеры». Оно не смущалось присутствием дам и детей. А также тем обстоятельством, что Оно пребывает в стенах музея-заповедника. Оно принадлежало к одной из наций распавшегося СССР. В общем, это был наш человек. Когда-то в школе тоже проходивший Чехова.

Сглотнув обиду, я пошла на пляж, где раздеваться не зазорно, и там на каждом втором мужчине увидела именно исподнее. Не плавки, не купальные шорты, а натурально застиранные трусы!
Теперь я с ужасом жду того момента «обновления», когда это исподнее шагнет широкой дорогой в общественный транспорт, в метро. Поверьте, мужчины, нам, дамам, и так там от вас тошно. Вы входите туда в шлепанцах, в шортах, в майках, вы третесь о нас своими потными обнаженными предплечьями, волосатыми ногами...
— Я не сажусь в транспорте! Брезгую, — посекретничала тут со мной на днях одна обаятельная старушка в крепдешине, перед которой я вспрыгнула со скамьи вагона метрополитена. — Никогда не сяду после этих, — кивнула она на мужиков на босу несвежу ногу.