От Варвары Холодной: Дамы и господа, сантехник!

— Если вы думаете, что это человек или профессия, — вы глубоко заблуждаетесь. Это — архетип. Который не меняется, по определению, со времен Афони или вообще со времен древнего Афона. И это не тот, говорящий исключительно по-немецки, статный, в комбинезоне, тот, на котором училось всякому наше поколение. Наш жилконторский сантехник выглядит как любой из них в любой жилконторе любого района. В спецовке, ни разу за жизнь не стиранной, с промасленными чем-то черным руками, часто не очень твердо выговаривающий слова не на немецком, а на родном русском языке. 

Вот приходит он ко мне после кошмарной ночи, когда у меня лопнула батарея и я в три часа вызывала аварийку. Аварийщики перекрыли стояк и уехали, а в пять утра пришел сосед снизу… Сантехник явился наутро, продолжением кошмара. Будем долбить кафель, сказал как отрезал, будем снимать ванну. Я отчетливо побелела лицом, и он смягчился: ну, если нижний сосед согласится, чтобы через него тянули, тогда не будем снимать. «Не согласится», — вздыхаю. Взяв у меня номер мобильного, он ушел договариваться с соседом и обещал вернуться. Не вернулся. Не пришел и через неделю. Весь дом имел замерзшие трубы и отключенные батареи в области ванной. Звонки в диспетчерскую результата не дали. В мои отношения с сантехником никто вмешиваться не захотел. Потом он все-таки позвонил. Сказал, что завтра утром придет. Встав на час раньше обычного, я убрала все из ванной, постелила всюду газеты, села у окна — ждать. Не дождалась. Стоит ли говорить, что не дождалась я его и назавтра. Потом наступили выходные, а с ними пришли холода. Я заносила и выносила разные ванные принадлежности и развешивала белье по батареям в гостиной. По телефону обнадежили: он придет, только очень жди. Иногда говорили другое: материалов нету(??!!)…

Через две недели, когда я решила все-таки пожаловаться в управляющую компанию, он пришел! Но, как пел Тальков, несвоевременность вечная драма, где есть он и она. Он-то пришел, а она — то есть я — как раз стояла в дверях убегать срочно на работу. «Вам же звонили!» —  крикнул он. И даже потребовал мой мобильник, в котором, натурально, никаких звонков по поводу сантехника не наблюдалось. «Я вас ждала, техник-сан, — сказала я решительно, — каждое утро! А теперь, когда я совсем не могу остаться, вы приходите!» Наш трагический диалог требовал зрителя, и зритель явился в лице тетки в пальто, которая оказалась начальницей моего маэстро труб. «Любовь Егоровна! — воззвал он.— Вы что же, не звонили этой даме?!» — «Звонила», — не моргнув соврала Егоровна. «Да? — ядовито сказала я.— И о чем же мы разговаривали?» — «А может, я не дозвонилась. Не помню», — продолжила врать тетка в пальто и прыснула вниз по лестнице, а сантехник бросился за нею с нецензурным криком. Впрочем, тут же вернулся и попросил разрешения оставить у меня трубы, дрель и ящик с инструментом. Обещал в понедельник с утра быть.

…История моя имеет счастливое завершение. В понедельник он пришел-таки и сделал свою работу буквально за час. Причем бесплатно. Так не бывает, решила я. Я сплю, он ненастоящий. И спросила его, не вынесет ли он обрезки труб, обломки кафеля и куски цемента. «Нет», — твердо отвечал мастер. Он реальный, слава богу, и значит, вот эта дырка в кирпичной стене моей обновленной ванной в стиле гранж — вовсе не сон! Начну ждать плиточника-облицовщика. О них я практически ничего не знаю…