От Зинаиды Арсеньевой: Весь выходной пролежала на диване с айпадом

— Совершая медленный серфинг по Сети, набрела на сайт «Город, которого больше нет». А там — такие фотографии, что хоть плачь! От восторга и от сожаления. К примеру, снимки невероятно красивых парадных в домах стиля модерн, где чудом сквозь все революции, войны, блокаду, капитальные ремонты, превращения барских квартир в коммуналки«вороньи слободки» сохранились лепнина, витражи, замысловатый узор лестниц, свивающийся то в маки, то в ирисы, а то в драконов. Конечно, все обшарпанное, убогое, какое-то… обиженное, что ли. Потому что годами здесь жили люди, которым вся эта трепетная, хрупкая красота, весь этот декаданс и Серебряный век, все эти Зинаиды Гиппиус и Игори Северянины были глубоко безразличны.

И вдруг после модерна увидела на этом же сайте альбом черно-белых фотографий, запечатлевших новостройки 60 — 70-х годов. Впечатление было такое, будто встретила старого друга, которого знала в молодости, а потом потеряла. Все эти пятиэтажные панельные и кирпичные хрущобы, все эти дома-«корабли», 12-этажные «высотки» когда-то дали приют сотням тысяч людей — и коренным жителям, выбравшимся из коммуналок, и огромной армии так называемых лимитчиков, приехавших в Ленинград в надежде на лучшую жизнь.

Помнится, в юности у меня и моих друзей, учившихся в Академии художеств, эти районы вызывали депрессию. Мы проводили все время в центре, любимым развлечением были неспешные прогулки по городу и знакомство с его старыми домами, у каждого из которых были свой стиль, свое лицо, индивидуальность, история. Но сейчас я вижу былые новостройки совсем иначе. Здесь, в этих стенах, уже выросло не одно поколение. Эти бетонные коробки видели столько рождений и смертей, впитали в себя энергию стольких людей, их счастье и горе, что сами стали историей, частью того города, которого больше нет.