Отнять ребенка

Оказывается, это возможно даже без ведома матери?

…Мать пьет по-черному, гуляет, не работает, дочкой не занимается все четыре года с момента ее рождения, часто бросает ее одну. Дочка же — как в сказке — растет сама по себе прекрасным ребенком: общительным, развитым, адекватным своему возрасту. Более того, полностью обеспечена жильем, одеждой, уютной кроваткой, местами для игр и отдыха, да еще и обучена всему, что нужно, умеет о себе позаботиться и маму очень-очень любит. Думаете, такой житейский оксюморон невозможен? В реальности — конечно, нет. А вот в «деле» — преспокойно!

Все вышеприведенные характеристики взяты из… актов обследования условий жизни девочки Наташи. Авторы сих актов — почтенные дамы Наталья Жебель и Светлана Сивкова, сотрудники органов опеки муниципального образования «Шувалово – Озерки» Выборгского района. О девочке они указали чистую правду, так как сами ее видели и соврать не смогли. А вот про ее маму, Екатерину Сурыгину, так не скажешь. Негативные характеристики в документах, призванных лишить ее родительских прав, указаны со слов… родных Екатерине людей. Уж им-то вроде бы вполне можно верить? Да, если бы не целых два «но».

Во-первых, именно родная бабушка Екатерины вознамерилась забрать себе правнучку и лишить внучку родительских прав, о чем свидетельствуют ее собственноручные заявления в органы опеки. Хотя бы в силу этого она весьма заинтересована представить внучку в неприглядном свете. А во-вторых, Екатерина с бабушкой давным-давно не живет, хотя и прописана в ее квартире. И, следовательно, бабуля никак не могла иметь сведений о повседневной жизни внучки — пьянствовала ли она днем и ночью или же сидела с дочкой как примерная мамаша. 

Факт вранья со стороны родственников чиновники вполне могли установить самостоятельно: Екатерина, по словам родни, — полная тунеядка и тупица, окончившая 10 классов с девятью двойками, давно работает, получает приличную зарплату, что позволяет ей снимать квартиру и обеспечивать ежедневные потребности свои и дочкины. Не пожелали.

Идиллия большой семьи

До недавнего времени в семье Екатерины Сурыгиной все было в полном порядке. Познакомилась и жила в гражданском браке с Дмитрием, хорошим парнем, пусть и бывшим детдомовцем, родила малышку, заботились о ней вместе с помощью мамы, бабушки и даже теток. Тетя и бабушка частенько «отпрашивали» малышку к себе на выходные. А минувшим летом и вовсе решили забрать ее на дачу, чему Екатерина была только рада: в городе летом ребенку гораздо хуже, чем на чистом воздухе. И одежда малышке порой доставалась «по наследству» от племянницы, которая была старше всего на полгода.

Но особенно требовалась поддержка, когда умер Дмитрий. Катя до сих пор не верит тому, что записано в милицейском протоколе про самоубийство. Ну не мог здоровый парень, обеспеченный жильем и работой, активно увлекающийся спортом, вдруг добровольно сунуть голову в петлю! 

Она была благодарна родственникам за то, что помогли с похоронами и дальнейшими хлопотами, благодарна за помощь с дочкой, благодарна за заботу, которой, как ей казалось, их окружали от чистого сердца — и которой теперь не стесняются попрекать

Закончилось все печально. Утром 20 августа Екатерина Сурыгина отвела ребенка на день рождения бабушки (по ее же просьбе), а вечером ее и на порог не пустили. Через очень короткое время ситуация приобрела официальный характер: над ребенком была установлена… бабушкина опека. 

А ведь до этого Екатерина даже не подозревала, что за ее спиной родные затеяли какую-то возню! Она вообще не понимала, что происходит, пока не раздался звонок от рабочих, ремонтировавших квартиру, оставшуюся от отца малышки. К ним кто-то ломился, грозил «выселить, если не заплатят» и требовал немедленно убраться с жилплощади, которую новый владелец собирался показывать новым арендаторам. 

Суета вокруг квартиры 

А ведь были «звоночки», которые могли бы насторожить. Особенно должен был обеспокоить тот факт, что самое активное участие в возне вокруг ребенка принимала… родная тетя Екатерины.

Сейчас, задним числом, Екатерина признает, что весьма странной выглядела активность тети вокруг документов на квартиру погибшего мужа. Да еще так совпало, что смерть произошла чуть ли не сразу после снятия с Дмитрия так называемой социальной опеки. Если кто не знает, таковая устанавливается над бывшими детдомовцами и ограничивает их право распоряжения жильем, чтобы уберечь их квартиры от жадных лап черных риэлторов. 

Социальным опекуном Дмитрия оказалась… все та же родная тетя Екатерины. Именно она озаботилась срочной выпиской Дмитрия из освобожденной им таким страшным образом двухкомнатной квартиры, именно она получила его свидетельство о смерти и держит его у себя до сих пор...

По иронии судьбы, данная тетя — Наталья Александровна — работает социальным педагогом в том самом детском доме, где воспитывался Дмитрий, и, соответственно, имеет полный доступ к сведениям о недвижимости, принадлежащей воспитанникам. По той же самой иронии судьбы несколько лет назад тетя была осуждена за мошенничество… в связи с незаконными риелторскими сделками. 

Неужели квартирный вопрос оказался не последним в том списке причин, по которым родные люди хотят отобрать четырехлетнюю девочку у ее матери? Ведь именно малышка после смерти отца — единственная владелица вожделенной жилплощади. 

Власть над человечками

Естественной преградой между ребенком и притязаниями на его имущество должны были бы стать представители органов опеки и попечительства. Однако пока в верхах ломаются копья в спорах вокруг ювенальной юстиции, в низах ломаются человеческие судьбы. Правда, опека Калининского района (МО «Северный») по месту жительства девочки сработала адекватно. Как выяснила впоследствии Екатерина, в МО «Северный» поступали обращения от ее родных на предмет лишения ее родительских прав. Но оснований к тому не нашлось никаких, там разъяснили, что данные вопросы решает суд. 

И тогда к делу были привлечены «сторонние» силы из органов опеки МО «Шувалово — Озерки» Выборгского района — по месту жительства прабабушки. Здесь же находится детдом, в котором воспитывался Дмитрий. Здесь же до сих пор трудится на ниве соцадаптации сирот Наталья Александровна... 

Здесь же и провернули молниеносную операцию — захват ребенка в день рождения прабабушки. Шуваловцы обследовали бабулю, с ее слов решили, что мать плохая, и дали ей единоличную опеку. Вначале временную, через месяц — постоянную. Прабабушке под 60. Опека утверждена до 22 августа 2027 года — без обязательных для опекуна медосвидетельствования и прохождения специальной подготовки, необходимость которой оговорена в Семейном кодексе РФ. 

Помимо постановления об опеке временный глава «Шувалово — Озерки» господин Фролов отдал прабабушке на тот же срок право распоряжения счетом малышки без ограничения по суммам (мать — якобы нищая — поступавшие на ее счет пособия не снимала ни разу, сама зарабатывала). А еще ВРИО главы подписал весьма любопытный документ. На нем стоит остановиться особо.

Дело в том, что по закону опекуны не имеют права претендовать на жилье своих воспитанников. Вселиться — можно, в аренду сдавать и деньги получать — пожалуйста, если хотя бы формально это в интересах ребенка. Но вот любое постановление органов власти, дающее опекунам бесконтрольное право владения и отчуждения квартиры малышки, было бы незаконным. В опеке «Шувалово — Озерки» это наверняка прекрасно знали. И нашли безукоризненный, казалось бы, выход.

Так, в опекунском постановлении муниципалитета о жилье — ни слова. Но на руки опекуну было выдано удостоверение, формулировки в котором сильно отличаются от текста постановления. В нем указан адрес квартиры, дано право распоряжаться всем имуществом малышки и… право представительства за нее в суде и в госучреждениях без (внимание!) «предоставления каких-либо полномочий, кроме настоящего удостоверения».

Последняя фраза — это что-то! Фактически глава МО господин Фролов не только отобрал ребенка чужой территориальной подведомственности у родной матери без ее ведома, но и дал право опекуну завладеть ее квартирой!

В квартире опекунши, к слову, площадью 41 метр значатся 9 человек. А в двушке осиротевшего ребенка — исключительно из заботы о малышке — теперь можно жить как минимум до 2027 года. А то и продать ее при случае!

Суд: тайное становится явным

В этом контексте уже неудивительно, что про суд о лишении ее родительских прав Екатерина Сурыгина узнала случайно — как и про акты обследований, сделанные за ее спиной. Выборгский районный суд рассматривает дело уже довольно давно, но если бы не обмолвилась сочувствующая ей родственница — мол, что ж ты не в суде, дочку без тебя отберут, — мать до сих пор ничего бы не знала. 

Явившись в заседание, Екатерина с трудом убедила суд перенести рассмотрение вопроса и вместе с адвокатом занялась изучением собранных на нее материалов. Узнала о себе много интересного. Да и других странностей хватало — взять хоть повестки, подписанные за нее кем-то посторонним…

Тем не менее благодаря суду дело наконец-то вышло в публичную плоскость. Впервые Екатерине представилась возможность защитить свое доброе имя. В отличие от родичей, которым органы опеки верили на слово, каждый свой чих она подтверждает документами. И куча грязи, которой ее обложили, постепенно расползается, грозя теперь уже противной стороне. 

Как оказалось, не страдает Екатерина ни алкоголизмом, ни наркоманией, ни каким-либо иным порочным заболеванием. Работает, прилично зарабатывает. Более того, сумела погасить коммунальные долги за оставшуюся от отца малышки квартиру и теперь оплачивает ее ремонт. Доход ее ничуть не меньше того, который имеет прабабушка-опекун. 

Между тем плохое материальное положение — чуть ли не единственный «объективный» аргумент органов опеки в пользу лишения ее прав на ребенка, как и прочее, указанный в актах исключительно со слов родных.

Кстати, скоро материальный фактор для Екатерины вообще не будет иметь никакого значения: Катя выходит замуж и уже сейчас живет в квартире будущего мужа, где есть и заботливо оборудованная отдельная комната для дочки... Может, именно это стало последним мотивом, заставившим родню перейти к закулисным действиям?

Остается совсем уж «сантабарбаровский» штрих ко всей этой истории: есть доказательства тому, что нынешний избранник Екатерины лет десять назад был близко знаком с ее тетей... Надеемся, суд во всем разберется.