Оторваться от ковра
До 9 февраля Новый музей приглашает на ретроспективную выставку Аладдина Гарунова «Метафоры преодолеваемых расстояний»
Аладдин Гарунов родился в Дагестане, но много лет живет в Москве. Его работы есть в собраниях Русского музея, Третьяковской галереи и Московского музея современного искусства, Гарунов — дважды финалист премии Кандинского: за проекты «Зикр» (2010) и «Тотальная молитва» (2012).
Гарунов однажды полушутя заметил: что бы ни пытались изобразить художники Дагестана, получается ковер, и сам он не исключение. «Если мы не можем оторвать себя от своих ковров, — продолжил он, — надо хотя бы постараться не повторять их, а использовать». Ковры Аладдин Гарунов действительно использует, и весьма разнообразно: во многие композиции входят фрагменты настоящих ковров, а если не входят, художник все равно создает что-то подобное ковру: орнаментальное, горизонтальное (хотя объекты висят на стенах… тогда вертикальное). «Отрыв от ковра» — это и включение в плоскостную композицию объемов (на выставке несколько «квадратов» — привет Малевичу, — из плоскости которых «рождаются» разные причудливые формы), и использование современных материалов — резины, искусственного меха, готовых промышленных изделий (в инсталляцию «Мегаполис» включены даже детские игрушки и банные тапочки).
Тапочки и вообще обувь — отдельная тема в творчестве художника: в проекте «Тотальная молитва» есть несколько композиций из обуви разных фасонов, прибитой… правильно, к коврам — как будто люди разулись, придя на службу в мечеть. Проект включает и видеоинсталляцию: видео снято на московских улицах во время одного из мусульманских праздников. Тема проникновения ислама в западный мир для Аладдина Гарунова — одна из животрепещущих и больных. Восточный человек, считает он, никогда не ассимилируется полностью, не станет европейцем до мозга костей. Но это, по мнению художника, и не нужно: «Ведь мы могли раньше договариваться! А теперь нас натравливают друг на друга. Мы становимся примитивными». При этом сам Аладдин Гарунов как раз преодолел воображаемое расстояние между Востоком и Западом с наибольшим успехом, сумев соединить в своем творчестве восточный подход с продолжением традиций европейского авангарда: «Я верующий человек, но я не исламский художник, я художник мира, — уточняет он. — Помимо ислама на Западе меня волнуют многие проблемы — экология например. Но я художник и мыслю формами: что-то чувствую и что-то выражаю».
