Отпуск в ноябре
Невозможно красивая девушка в нарядном платье, похлопав по плечу, отрывает другую красивую девушку от увлекательного занятия
Невозможно красивая девушка в нарядном платье, похлопав по плечу, отрывает другую красивую девушку от увлекательного занятия — бурения пересохшей почвы. «Мы не просили тебя искать воду в пустыне, — иронично улыбается красотка. — Но ты можешь по-другому помочь своей стране. Пригласи друга в Израиль!» Этот жизнерадостный рекламный ролик продолжали крутить по ТВ-каналам еще несколько дней — вперемешку со сводками из обстреливаемых городов. И выглядело это одновременно дико и оптимистично. «Сейчас очень вовремя приглашать друзей», — шутят местные.
Друзья, однако, уже приехали и уезжать, похоже, не собираются, хотя авиакомпания «Эль-Аль» объявила, что вывезет бесплатно всех, у кого есть билеты на любые числа. Нам, понаехавшим, все кажется, что это как-то не всерьез — ну, где-то там стреляют, так они уже сколько лет стреляют. Ну ракета упала на город, попала прямо в жилой дом — страшно, ужасно, но это ведь в другом месте, не здесь, где ты сидишь в гостях за нон-стоп накрытым столом. Только почему-то никто больше не шутит, лица у гостеприимных хозяев мрачные, да телевизор круглые сутки включен на местном информационном канале, где бегущей строкой непрерывно — сколько упало ракет, в каком городе в эту минуту звучит сирена. И у тебя что-то начинает проясняться в голове. Ты уже узнаешь этих телерепортеров, запоминаешь их по именам, понимаешь, что они за три, четыре, пять суток ни разу не уходили с работы, что лица их осунулись, они небриты. И они все в бронежилетах.
Мы, петербуржцы, сколько-то раз в жизни обязательно благодарим судьбу за то, что живем именно в Петербурге, а не в Спитаке, Махачкале или в секторе Газа. Когда слышим новости, видим по телевизору взрывы. Рассказать, что чувствует абсолютно мирный и от этого слегка туповатый человек, когда впервые слышит сигнал тревоги не по телевизору, а тут, за окном, возле которого только что стоял, обалдело любуясь закатом, — довольно трудно. «Это тревога», — буднично говорят хозяева и уводят в дальний угол прихожей — подальше от окон, согласно инструкции, в самое безопасное место в квартире. Смешно предполагать, что это место окажется безопасным, если ракета бабахнет по дому. Но так поступать — предписано службой тыла, и ее указания беспрерывно транслируют все местные средства массовой информации.
При звуке сирены необходимо выйти на лестничную площадку, если вы на верхнем этаже, сесть спиной к стене и закрыть голову руками. Если сирена застала вас в дороге — нужно выйти из машины, отбежать от нее и залечь за обочиной, где-нибудь в овраге. Если вы оказались на улице, надо забежать в любой подъезд, для чего поступил приказ открыть все домофоны...
Звук сирены врезается в мозг и начисто сносит тебе крышу. Я пережила его дважды. Один раз, сидя со всей принимавшей меня семьей в той самой «безопасной» комнате, второй раз — в дороге, на трассе. Когда мы вышли из машины, в ярко-синем небе нами отчетливо виден был взрыв — это установка «Железный купол» перехватила и уничтожила две ракеты, летевшие на нас. Прямо на нас. Как будто в компьютерной стрелялке. Только по-настоящему. «Железный купол» перехватывает до 87 процентов ракет. Не сто процентов.
Вместе со страхом, который делает все мышцы, кости и органы чувств совершенно бесполезными, появляется еще что-то. Что не позволяет тебе мчаться в аэропорт и улетать домой. От твоих друзей, от этих людей, которые, переждав тревогу, идут дальше по своим делам. Ведут в школу детей (если в этот день нет запрета на учебу от военных), сидят вечером в кафе. И постоянно звонят друг другу: у вас сегодня было? сколько раз?
Сегодня затишье. Мы выходим на пляж с изумительным золотым песком, теплым морем, в котором еще вполне можно купаться. Правда, несколько дней назад здесь упала ракета, которую не смогли перехватить, слава богу, она упала в море. И вот уже несколько смелых бегут радостно в воду. Земляки, россияне!
А дома осталась моя одноклассница Лена, у которой сын в резервистах. Она трое суток сидит неподвижно и с ужасом ждет звонка — о том, что ее мальчика призовут для выполнения наземной операции. Я никогда не видела у живого человека такого лица.
Сегодня затишье. И я точно знаю, что тысячи людей в мире на разных языках молятся своим разным богам, чтобы оно перешло в тишину и спокойствие.
