Петербург состоит из текста

23 октября в Большом зале Филармонии начинается цикл «Концерты с сюжетом». На первом вечере состоится концерт с оригинальным названием «Конец Санкт-Петербурга», прозвучит музыка Владимира Дукельского. К публике обратится филолог и публицист Самуил Лурье. Впервые в России прозвучит «Орфическая трилогия», а также оратория «Конец Санкт-Петербурга», написанная на стихи восьми русских поэтов, «Эпитафия на могилу Дягилева» на стихи Мандельштама и «Посвящения» на стихи Аполлинера. За пультом Академического симфонического оркестра Филармонии — американский маэстро Скотт Данн.

Концерт назван по одному из произведений Владимира Дукельского, оратории «Конец Санкт-Петербурга», написанной на стихи восьми русских поэтов (от Ломоносова и Державина до Блока, Ахматовой и Мандельштама). Сюжет этого вечера — переплетение судеб и творчества русского композитора и американского гражданина Владимира Дукельского и Сергея Дягилева, создателя «Русских сезонов» в Париже, одного из ключевых «игроков» на арене мирового искусства первой трети XX века. В 1923 году молодой автор Владимир Дукельский отправляется из Нью-Йорка (где он уже успел обосноваться после эмиграции из большевистской России) в Париж. Там он знакомится с Сергеем Прокофьевым, Игорем Стравинским и Сергеем Дягилевым. Дягилев заказывает Дукельскому балет «Зефир и Флора», который в 1925 году будет поставлен Леонидом Мясиным в Дягилевских «Сезонах»…

Самуил ЛУРЬЕ: «Самое заманчивое в этом концерте — его название «Конец Санкт-Петербурга». Я вспоминаю один свой афоризм, теперь многие думают, что это пословица. Я написал так: «Петербург невелик и со всех сторон окружен Ленинградом». Как и все, что нас сердечно интересует, Петербург больше чем наполовину состоит из текста. Не только из камней, крыш, памятников, площадей, но и из текстов. Что бы ни случилось с камнями и мостовыми, тексты никуда не денутся, и именно поэтому они должны быть собраны в голове.

Дукельский, кажется, сам никогда не видел ни Петербурга, ни Ленинграда. Но он чувствовал этот город, потому что жил в этом тексте. Вся русская литература живет в петербургском тексте. Дукельский создал часть петербургского текста и стал его частью».