Памятникам страшны не птицы, а люди

Немые подопечные нуждаются в постоянной защите

Заместитель директора Государственного музея городской скульптуры по научной работе Надежда Ефремова (на  фото) поведала «ВП» о том, почему работа Службы по текущему уходу и содержанию памятников, сотрудники которой накануне «потерли спинку» Александру Сергеевичу, столь сложна, но при этом «как будто не видна», и о том, кого же больше всего боятся памятники.  

— Надежда Николаевна, какие технологии применялись при помывке памятника работы Аникушина на площади Искусств?
— Каждый памятник живет своей собственной жизнью, поэтому какими конкретно составами его мыть, определяли наши специалисты прямо на месте, ведь все зависит от состояния патины, от характера загрязнения. Именно поэтому у мойщиков с собой всегда имеется обширный набор смывок и прочих веществ, призванных не только очищать памятник, но и защищать его от вредоносного влияния окружающей среды. 

— Как часто у памятников бывает «банный день»?
— Профилактическая промывка — явление регулярное. Вы же понимаете, что мы живем в промышленном мегаполисе. У нас очень трудная осень, зима, ранняя весна: здесь постоянные перепады температуры вкупе с большим количеством выхлопных газов более чем отрицательно влияют на наших безмолвных подопечных, да и кислотные дожди вносят свой вклад. Весной же пробудившиеся птицы берутся «за старое», а между прочим, их гуано подчас вреднее кислотного дождя. Поэтому мы очень ждем наступления стабильно положительных температур, и с конца апреля вплоть до первых заморозков мы ведем профилактическую промывку памятников, сопровождающуюся также нанесением защитных составов, которые покрывают материалы монументов незримой пленкой, защищающей их от агрессивной внешней среды. Стоит заметить, что все промывки и обработки проводятся именно между реставрациями, чтобы сохранить достигнутые мастерами результаты. 

— Появились ли какие-либо технологии по отпугиванию от памятников птиц?
— Это очень неоднозначный вопрос. Например, в Париже на мраморных статуях устанавливаются специальные острые шпильки, ранящие садящихся на них птиц. Но скажите, будет ли людям приятно созерцать вокруг памятников раненых, а то и покалеченных пернатых? Тем более с учетом того факта, что многие наши монументы установлены в садах и парках, где располагаются гнездовья разных птиц, в том числе и достаточно редких. Такой радикальный подход может отрицательно отразиться и на их популяции. Какое-то время назад рассматривался проект подведения на поверхности изваяний вибрационных токов, но технически осуществить это оказалось достаточно сложно и неоправданно дорого. Естественно, о решениях «птичьей» проблемы с помощью химических препаратов никто даже и не думал: ведь это, безусловно, нанесет вред окружающей среде. Каждый наш город­ской сквер — это сложная экосистема, позволяющая городу дышать, и, спасая одно, не хотелось бы загубить другое. Поэтому мы и придерживаемся «оборонительной тактики». 

День рождения Александра Сергеевича Пушкина знаменитый памятник встретил освеженным.

— Каким же образом работают защитные составы для памятников? 
— На самом деле все не так уж сложно: они образуют на материале, на который нанесены, абсолютно гладкую поверхность, что не позволяет грязи прилипать и впитываться, ее просто смывает обыкновенным дождем. Но мы не можем нанести на камень или металл действительно толстый слой «препарата», ведь материалам под ним необходимо дышать, в противном случае начнется внутреннее разрушение. Тонкие же слои защиты не вечны, и поэтому их необходимо обновлять, предварительно удалив все накопившиеся за минувший сезон непогоды загрязнения. 

— Продолжая тему защиты… В последнее время так называемое граффити переживает очередной взлет «популярности», от рук вандалов страдает все без исключения. Будут ли приняты какие-либо меры по усилению охраны нашего монументального наследия от человекообразных обезьян?
— Увы, самый грозный враг уличной скульптуры — человек, а не птицы или кислотные дожди. У нас, к большому сожалению, нет финансовых возможностей ни устанавливать системы видеонаблюдения, ни заключать договоры с группами вневедомственной охраны быстрого реагирования. Все это никак не укладывается в бюджет нашей организации. У нас есть полиция, но патруль же не в силах наблюдать за одним только сквером в каком-то конкретном районе! Поэтому следы деятельности хулиганов мы, как правило, замечаем только утром, когда преступников уже не найти. Буквально недавно из Александровского сада мы демонтировали для реставрации мраморную статую Флоры, созданную в XVIII веке. И сама статуя, и ее постамент — уникальны, ведь это невиданная редкость, чтобы мрамор в нашем климате так сохранился! И кстати, в этом как раз результат всех мер, которые мы принимаем. Но отгремели праздники, и посмотрите, что эти бандиты сотворили с постаментом! Можно было понять ненависть к нашей культуре фашистов, стремившихся наши богатства похитить, а что не удавалось запихать в грузовик или карман — уничтожить. Но ведь сейчас не война, и в руки баллончик с краской берут не иностранные захватчики, не инопланетяне, а такие же граждане нашей страны, как и мы с вами. И это ужасно. Ведь даже на Пушкине они умудрились что-то накарябать!

— Спасают ли памятники от повреждения краской из баллончиков граффитистов защитные покрытия?
— В некоторой степени, но не на сто процентов. Да, они облегчают процесс отмывки, не позволяют краске забиваться в поры материалов. И пусть некоторые из красок просто стекают, «не схватываясь», но другие, более сильные, явно промышленного образца, оказываются достаточно ядовитыми, чтобы разрушить защиту. И вот после того как краска попала в ноздреватую поверхность неполированного гранита, ее никакой промывкой оттуда не вытащишь. И это плевок в душу не только тем, кто корпел в мастерских, восстанавливая эти могучие, но столь хрупкие реликвии, но всем петербуржцам и россиянам, тем, кто чтит свое прошлое.