«Полторы комнаты» Бродского приняли первых посетителей

В доме Мурузи организовали предварительный показ экспозиции в квартире Иосифа Бродского, устроенной Музеем Анны Ахматовой

Выставка стала итогом 16-летней работы по выкупу коммунальной квартиры, в которой жила семья Бродских, и обустройству в ней музейного пространства.

Публике экспозицию продемонстрировали 24 мая, в день рождения поэта, когда ему исполнилось бы 75 лет.

Посетители теперь заходят не с улицы Пестеля, как это было при Бродском. Чтобы попасть в музей, нужно войти во двор через арку и подняться в квартиру по черной лестнице. Парадная осталась при единственной комнате в квартире, которую не удалось выкупить; ее уже отделили от музейного пространства кирпичной кладкой.

В квартире посетитель может увидеть, во-первых, кухню с настоящей дровяной плитой — ровесницей дома и тремя газовыми плитами, которые помнят семейство поэта. О кухонный стол кот Бродских точил когти, и отметины видны до сих пор. В кухне звучит запись стенограммы суда над Бродским в исполнении Михаила Козакова. Здесь же расставлено множество скульптурных голов работы Григория Ястребенецкого. Это лица толпы, лица официального представления о советском народе 70-х годов.

В знаменитых «Полутора комнатах», в родительской части, вместо обоев — полупрозрачные баннеры, на которых — увеличенные фотографии тогдашнего вида интерьера. Здесь два пианино, на которых 24-го, в день открытия музея, исполняли джазовые мелодии, которые любил Бродский.

В «полукомнате» Иосифа — пишущая машинка в стенной нише и топчан, более ничего. Посреди фотомастерской — настоящая ванна, на дне которой отмокают фотографии, сделанные отцом. Стены тут исписаны стихами Бродского.

В коридоре можно увидеть старый велосипед, коммунальный телефон и фото 70-х годов, развешанные на бельевых веревках. А в комнате соседей, которая тоже была присоединена к музею, установлены сразу два бюста Бродского. Один — работы голландской скульпторши Сильвии Виллинк, сделанный при жизни поэта и нравившийся ему. Другой был недавно создан петербургским скульптором Владимиром Свердловым, как бы ажурная форма головы Бродского.

— Он составлен из букв латиницы и кириллицы, — рассказал скульптор. — В то же время это буквы в виде сосудов: «человек без кожи» как говорили о Маяковском. Это же можно было бы отнести к Бродскому. Вообще это замышлялось как монументальная работа, мне хотелось бы установить бюст перед музеем в двадцатикратном увеличении.

По замыслу организаторов, в музее должно быть еще и публичное пространство для встреч и выступлений; под него впоследствии может быть приобретен чердак дома. Но это — дело неопределенного будущего. Пока что первоочередной задачей станет окончание ремонта в квартире и создание постоянной экспозиции.

— Я раньше говорила о возможном открытии в декабре, но теперь уже не уверена. Пока это не музей, а скорее замысел музея. Вы же понимаете, это жизнь, — объяснила Нина Попова, директор Музея Анны Ахматовой, филиалом которого станет Музей Бродского. — Пока что за три месяца ремонта исправлены только аварийные балки. Квартира ведь не ремонтировалась 45 лет. Есть еще и грибок, из-за которого невозможно помещать в музее оригинальные экспонаты, тем более — бумажные носители. От грибка надо избавляться. На многое нужны будут спонсоры. Музей, мы думаем, так и будет называться — «Полторы комнаты». Это замечательное эссе, написанное в штате Массачусетс, построено на воспоминании. «Я — сын фотографа. Память — не что иное, как проявление пленки», — писал Бродский. И это великий текст о преодолении не только тоталитарного режима — страха смерти. Это текст про каждого из нас. И музей также посвящен человеку конца XX века, испытавшему все. Мы хотели бы создать «немузейный» музей, не лакировать действительность и не делать ее сладенькой.