Формула любви. К пенсионерам

Через две недели должна быть утверждена пенсионная реформа. Остается найти универсальное математическое решение

Вчера завершилось общественное обсуждение правительственного варианта стратегии долгосрочного развития пенсионной системы до 2030 года. К 15 ноября правительство должно представить президенту и парламенту доработанный вариант пенсионной реформы, однако в ней не будет главного элемента — универсальной формулы, по которой должен рассчитываться размер пенсии. Эта формула, как утверждают в правительстве, появится не раньше июля 2013 года. 

Сейчас пенсию рассчитать непросто даже специалисту, не то что обычному гражданину или гражданке

— Пенсия должна стать понятной, — заявила вице-премьер Ольга Голодец. — Выработка пенсионной формулы — это очень долгий процесс, поскольку необходимо, чтобы она учитывала интересы каждого человека. Чтобы человек знал: если я работаю так, то получу столько-то. А сейчас даже специалисту сложно рассчитать пенсию.

Вместе с тем, как утверждает Ольга Голодец, правительство уже точно знает, что в новом проекте пенсионной реформы будут отражены пожелания президента по сокращению нормативного стажа для получения максимальной пенсии с 40 до 35 лет. Напомним, ранее предложенная правительством формула «40 — 20 — 40 — 20» предполагала, что трудящийся, отработавший 40 лет и вносивший страховые взносы в Пенсионный фонд в размере 20% зарплаты, должен приблизительно в течение 20 лет (т. н. срок дожития) получать пенсию в размере 40% от своего среднего заработка. В этом варианте пенсионной формулы эксперты, работодатели и депутаты увидели скрытое увеличение пенсионного возраста, поскольку, например, женщинам для получения максимальной пенсии придется начинать работать в 15 лет (пенсионный возраст — 55 лет), мужчинам — в 20 лет (60 лет). 

Часть решений, предложенных правительством по пенсионной реформе, такие, как повышение взносов в Пенсионный фонд для самозанятых и предприятий с вредными и опасными условиями труда, уже заложены в проекте бюджета на 2013 — 2015 годы, который депутаты одобрили в первом чтении. Это значит, что они с большой долей вероятности войдут в новое пенсионное законодательство. Остаются спорными и открытыми вопросы, касающиеся накопительной части пенсии, и ряд других. 

Мы попросили экспертов высказать свои соображения о том, чего, на их взгляд, не хватает предложенному правительством проекту пенсионной реформы и какие поправки необходимо внести в окончательный вариант этого документа.

Накопительную часть съедает инфляция

Оксана ДМИТРИЕВА, депутат Государственной думы:
— Недавно Министерство труда наконец констатировало, что пенсионная реформа, которая затевалась в 2001 году Зурабовым, Матвиенко и целым сонмом экспертов, провалилась, и предложило отменить накопительный элемент как обязательный, за что подверглось громогласной обструкции тех же самых экспертов. 

Сегодня взносы населения в накопительную часть пенсии ежегодно составляют полтриллиона рублей, с каждым годом эта сумма будет расти. Это те деньги, которые изымаются от страховых взносов, не идут на выплаты текущих пенсий и отдаются финансовым посредникам. Финансовые посредники в свою очередь эти же деньги отдают федеральному бюджету в качестве займа под проценты. В то же время дефицит пенсионного фонда на выплату текущих пенсий составляет 1,9 трлн. рублей, поэтому федеральный бюджет направляет средства снова в Пенсионный фонд на покрытие дефицита. Такой вот кругооборот, который оправдывают поиском длинных денег для российской экономики. Но такой длинный путь приводит только к тому, что деньги не только «не работают», но их количество просто уменьшается, а выгоду получают компании-посредники. 

Еще один аргумент против накопительного пенсионного элемента — эффект двойного бремени, который заключается в том, что надо отчислять средства и на выплату текущих пенсий, и одновременно накапливать себе. Эффект двойного бремени длится 50 лет и достигнет своего пика в 2024 году, что подтверждается расчетами и Минтруда, и Минэкономики. Выходить из этого можно тремя путями. Снижать относительный размер пенсий, что делалось с 2002 по 2007 год. Повышать тарифы, что было сделано в 2011 году. Увеличивать дотации из бюджета. И в этой ситуации теряют все: пенсионерам недоплачивают пенсии, на бизнес ложится огромная нагрузка и большая нагрузка — на бюджет. А ради чего? Может быть, будущим пенсионерам будет хорошо? Нет! Доходность среднегодовая по пенсионным накоплениям в ВЭБе составила 6,5%, у частных управляющих компаний среднегодовая средневзвешенная — 8%. Это при среднегодовой инфляции свыше 10% и темпах роста номинального ВВП и средней заработной платы 20%. То есть накопления стремительно обесцениваются.  Из-за накопительного элемента и его гораздо более быстрого обесценения, чем страхового пенсионного капитала, пенсии каждой следующей возрастной когорты будут при прочих равных условиях ниже, чем у предыдущей. Иначе говоря, чем моложе, тем ниже пенсия. Проверить это можно уже в следующем году, 2013-й — первый год, когда мужчины 1953 года рождения и женщины 1958-го придут за своим пока еще небольшим накопительным элементом и смогут сравнить свои пенсии с более старшими коллегами. 

Проблему нельзя решать за счет увеличения пенсионного возраста.

В существующей пенсионной системе следует сделать ряд изменений.

Первое. Следует отказаться от накопительной части пенсии как обязательной. Она должна остаться только как дополнительная, причем добровольная.

Второе. Отказаться от регрессивной шкалы пенсионных взносов. Недопустимо, когда зарплата в 34,6 тыс. рублей в месяц и выше не облагается взносами. Получается, что богатые в процентном отношении платят в Пенсионный фонд меньше, чем бедные и средние. В итоге бедные несут большую нагрузку, чем богатые. Должно быть наоборот. Шкала взносов должна быть плоской.

Третье. Облагаться социальными взносами должны все доходы, включая дивиденды по акциям, вознаграждения членам советов директоров, бонусы и т. п.

Такая система позволит в значительной мере (если не полностью) решить тяжелейшую проблему — хронический дефицит Пенсионного фонда РФ. Эту проблему надо решать не увеличением пенсионного возраста и не наращиванием размера пенсионного взноса. Повышать пенсионный возраст совершенно бессмысленно. В России очень низкая продолжительность жизни, которая практически не выросла за последние 50 лет. При этом невероятно высока заболеваемость и смертность среди граждан трудоспособного возраста, особенно мужчин. Социальная обстановка такова, что рынок труда совершенно не готов к приему пожилых граждан, они уже сейчас испытывают проблемы с трудоустройством. Те, кто востребован и кто может сохранить работу, и так продолжают трудиться после выхода на пенсию. Не нужно забывать, что женщины пенсионного возраста выполняют огромную социальную функцию — бабушек: работают за несуществующие детские сады, группы продленного дня, школьные автобусы и разваленную систему детских оздоровительных учреждений. При этом ощутимого фискального эффекта от повышения пенсионного возраста также получить не удастся.

Обсуждать, как будет начисляться пенсия, преждевременно, поскольку до сих пор не представлена пенсионная формула, по которой будет производиться расчет. Мы не знаем, что числитель, а что знаменатель в этой математической формуле.  

Дополнительное корпоративное пенсионное страхование, если оно будет добровольным, повлечет за собой только плюсы. Насколько это будет ощутимо и полезно, зависит от решений и возможностей работодателя. Это должно всячески приветствоваться и освобождаться от налогообложения. Но вот что нужно сделать обязательно — так это принять закон о профессиональных пенсионных системах, который предполагает увеличение отчислений со стороны работодателя по тем рабочим местам, на которых есть вредные условия труда. Если профессиональные пенсионные системы будут построены по солидарному принципу, то уже сейчас они станут источником средств для повышения коэффициента для тех, кто работал в тяжелых и вредных условиях.

Пока одни вопросы, а ответов нет

Ангелина КУЗНЕЦОВА, политолог, преподаватель Петербургского филиала Высшей школы экономики:
— Внимательно слежу за дискуссией, которая развернулась между различными блоками правительства, экспертами, депутатами. Пока у меня сложилось впечатление, что разработчики реформы сами неясно представляют, как должна выглядеть пенсионная система. Какую-то конкретику мы слышим только из уст национального лидера, который пообещал, что пенсионный возраст повышен не будет, и указал, что 40-летний стаж для получения максимальной пенсии — неприемлем. Как рядовой гражданин, я не понимаю, что мы получим на выходе, так как механически объединить порой взаимоисключающие предложения различных блоков и экспертов разработчикам реформы просто невозможно. Непонятно, например, что будет не только с накопительной, но и со страховой частью пенсии. Сегодня предлагается уменьшить накопительную часть пенсии. Плюс к этому уже начисленные пенсии каждый год индексируются, но инфляция опережает индексацию. К тому же предполагается резко увеличить нормативный пенсионный возраст, из которого ранее исключили так называемые нестраховые периоды: годы учебы и ухода за ребенком. То есть грядущим поколениям будет все труднее получить достойную пенсию. Для этого нужно будет выбирать — или получать высшее образование на дневном отделении, заканчивать аспирантуру, рожать детей, или идти на завод рабочим и вкалывать, вкалывать, чтобы заработать на старость. Кроме того, речь идет о стратегии пенсионной системы до 2030 года. Так она официально заявлена. А что потом? Снова будут меняться правила игры? К тому времени поколение, которому сейчас 37 — 40 лет, то есть то самое, на котором сейчас преимущественно держится экономика, войдет в пенсионный возраст. Что их ждет? Ни о какой стабильности и уверенности в завтрашнем дне речи нет. Поэтому сегодня в обществе существует скептицизм по отношению к обещаниям правительственных чиновников, что пенсионная реформа будет максимально учитывать интересы каждого, что она направлена на то, чтобы обеспечить народу достойное пенсионное вознаграждение за многолетний труд. 

Сравнивать нашу пенсионную систему с зарубежной некорректно. Например, в Китае вообще нет пенсий, а в Египте они назначаются только госслужащим определенного ранга. Но мы строим социально-ориентированное государство, поэтому должны взять приемлемый для нас опыт развитых стран. А там, например, развит такой вид, как корпоративные пенсии. И нам надо привлечь в первую очередь крупные корпорации, и не только их, к участию в пенсионной политике. Пока же они остаются в стороне от решения такой горячей общенациональной проблемы, как дефицит пенсионного фонда. Что категорически неправильно. Необходимо принять соответствующие законы.

По сути общественного обсуждения пенсионной реформы как такового не было. Да пока и нечего обсуждать, потому что мы так и не понимаем, что же в конечном итоге нам предлагают. Кроме того, если граждане не согласны с каким-то положением реформы, смогут ли они повлиять на окончательное решение? И каким образом? Пока больше вопросов, чем ответов.