Последствия дачного сезона

Одна из немногих летних премьер случится на грядущей неделе. 4, 5, 6 августа в Театре поколений им. З. Я. Корогодского (по адресу: Лахтинская ул., 25-а) выпускают «Дачников» Горького

Одна из немногих летних премьер случится на грядущей неделе. 4, 5, 6 августа в Театре поколений им. З. Я. Корогодского (по адресу: Лахтинская ул., 25-а) выпускают «Дачников» Горького. Один из трех режиссеров спектакля, художественный руководитель театра Данила КОРОГОДСКИЙ (на фото слева) рассказал, чем его привлекла эта пьеса вековой давности.

— В афише спектакля — три режиссера: вы, постоянно сотрудничающий с театром Эберхард Кёлер из Германии и Кристофер Баррека из США. Кто из вас инициировал постановку «Дачников» и почему именно их?
— Тут было несколько совпадений. Много лет назад мы с Эберхардом вдруг рассказали друг другу, что «Дачники» — наша самая любимая пьеса, и довольно часто после этого о ней говорили. Кроме того, я отчетливо помнил фотографии спектакля «Дачники», поставленного Петером Штайном, — они серьезно повлияли на меня как на театрального художника. Наконец, в какой-то момент мы с Эберхардом поняли, что нашим артистам нужна русская классическая пьеса с хорошими ролями. Год назад мы всерьез стали приглядываться к «Дачникам» и обнаружили, что в пьесе есть такая полярность, что три режиссера вполне могут работать над ней одновременно.

— И как это технологически осуществляется?
— Внутри пьесы есть зоны, за которые каждый из нас отвечает. В общем, метода у нас такая: работаем-работаем — потом на каком-то этапе приглашаем зрителя. Вот сейчас такой этап. А следующий показ будет только зимой.

— А на чем вы все-таки сошлись в ваших размышлениях на троих?
— На том, что это пьеса про нашу нацию, про людей, которые сидят на дачах, рассуждают о том, как переделать мир, но при этом не хотят оторваться от рыбалки. Горьковские герои — они ведь рассуждали о будущем, они были уверены, что это будущее у них есть, а через 12 лет случился всем нам известный переворот, и понятно, что все герои если не успели улизнуть, то были поставлены к стенке. И сейчас все повторяется. Только те люди, которые сейчас на дачах сидят, дошли в своем отрицании участия в какой бы то ни было политике до такого цинизма, что горьковские персонажи по сравнению с ними — пламенные борцы. Те герои говорили о будущем, вектор размышлений наших направлен в прошлое. Мы, например, анализируем судьбу самого Горького, который спустя немного лет жил в конфискованном особняке Рябушинского и вынужден был стоять на капитанском мостике теплохода, плывущего по Беломорско-Балтийскому каналу и рассказывать Андре Жиду и Бернарду Шоу о советских достижениях. А когда Горького убили — а его ведь убили, — Сталин, Молотов, Каганович и Орджоникидзе несли урну с прахом писателя к Кремлевской стене, куда его в итоге и замуровали.

— Как артисты воспринимают эту не слишком популярную теперь тему?
— Вообще-то с артистами у нас сговор, но иногда бывает очень трудно до них достучаться. Они же принадлежат к тому поколению, многие представители которого никогда не слышали про Берлинскую стену. Для них оказывается почти невозможным эти проблемы осознать. Вот мне, например, родители рассказывали, что они в Калуге в 1953 году слышали, как в комнате по соседству выла женщина, у которой уводили мужа, только что уже отсидевшего 10 лет. Когда моего отца сняли с работы и я вез в Москву документы, меня остановили на вокзале и обыскивали. Людям, у которых нет этого опыта, очень трудно объяснить, как мы жили в то время. Тем более что у нас по полной программе действует политика замалчивания. И никто не покаялся ни в чем. Да еще, вон, недавно доску мемориальную на доме Григория Романова повесили — это же невообразимо: человек уничтожил такое количество людей!
У нас в спектакле задействован еще и третий документ — памфлет Дины Хапаевой «Эгида России», его читает одна из героинь пьесы. Там написано, почему Рюрика позвали на царство, — потому что, кроме ора, грабежа и дикости, сами мы ничего не смогли произвести. И именно по этой причине Рюрик отказывался к нам идти. Это замечательно актуальное произведение, в которое неплохо бы посмотреться как в зеркало. Вот только смотреть в такие зеркала у нас никто не хочет.