Послушайте! Ведь если свечи зажигают...

Французский художник устроил перформанс на льду Фонтанки

Белая машина припаркована у Аничкова моста. Из нее выгружают какие-то длинные свертки бумаги. Заглядываю в кузов — их там целая гора.

— Что это у вас?
— Ледяные свечи, — отвечают мне просто. Можно подумать, что ледяные свечи — дело в высшей степени обыкновенное.

Веселый француз Марк Ар считает, что зима должна быть холодной...

Тут подходит кто-то, смеясь, в расстегнутой ушанке, по виду — иностранец. Он протягивает мне листовку. Я читаю воззвание, и кое-что становится понятно.
Этот иностранец — француз, Марк Ар. Он художник. Вместе с сыном изготовил 50 ледяных свечей, чтобы расставить их на льду Фонтанки, у моста. Зачем?
Прокламация сообщает: «чтобы обратить внимание жителей нашей планеты на то, как красива русская зима и как крепки русские морозы. Если мы не будем беречь нашу природу, вскоре не будет морозов, и наши любимые каналы не покроются льдом...»
Я с надеждой начинаю думать о тех светлых днях, когда морозов и впрямь не будет.

В листовке сказано еще что-то о символе русской зимы. Оказывается, это белый медведь.
И о том, как благодаря морозам русская армия победила в войне 1812 года.
Интересное замечание для француза…

Тут снова прибегает Марк Ар. И прерывает мои размышления, пихая мне в руки один из свертков. «Несите это на лед и ставьте!» — велит он на неплохом русском.
Я послушно спускаюсь к реке. То, что у меня в руках, — здоровенный ледяной столб, причем лед в нем разных цветов, как слои ингредиентов в стакане коктейля. А в верхушку столба уже вморожена обычная восковая свечка.
На льду множество людей (чистый Брейгель — черные фигурки на белом), в основном — просто прохожих, привлеченных неугомонным французом к художественной работе.

Они устанавливают столбы в заранее высверленные во льду лунки. Помощники Марка заливают основание водой из канистры, чтоб примерзло. Кто-то раздает спички, и свечи зажигаются. Холодно и весело.
Никто не задается вопросом — а почему это он должен втыкать какие-то свечи, и вообще — зачем это надо? Энтузиазма Марка хватает на всех.
Наконец все заканчивают, достают французское вино в коробке и пластиковые стаканчики. Людей много, а стаканчиков мало, но каким-то непостижимым образом хватает на всех желающих.
Как раз смеркается.

Публика пьет хорошее вино и наслаждается видом: Фонтанка уставлена прозрачными светящимися колоннами. Они как множество маячков в темноте. Это какой-то зимний эквивалент праздника Ивана Купалы. Или когда там пускают венки со свечками по воде?..
— Свечи я сам делал. Очень много работы, — рассказывает мне Марк.
— А как вы их делаете?
— Покупаю трубу для сантехники и заливаю туда воду порциями. Каждую порцию смешиваю с текстильной краской — и свечи получаются разноцветные.
— И почему свечей именно 50?
— Потому, что пятьдесят лет назад на реках Европы еще был лед. А в наши дни уже нет... Хотя у меня на родине, на юге Франции, сейчас минус 13 градусов.
— Сейчас вы живете в России?
— Да, с 1991 года. Но русский я плохо знаю, потому что занимаюсь ремонтом вместе с таджиками. Надо сказать, что они были здесь моими помощниками и без них я бы не сделал этот проект.
— А что вы еще делаете как художник?
— Двадцать лет уже рисую Олимпийские игры. Все меня покупают! Шведский король, Россия, Канада...
— И в какой технике?
— Watercolour, акварель. И еще — Vodka-colour. На олимпиаде в Лиллехаммере в 1994 году было очень холодно, минус 25, и я развел воду водкой, чтоб не замерзала.
— Вот, к слову, о холодах. Знаете, у вас в листовке написано — «если мы не будем беречь нашу природу, вскоре не будет морозов». Так, может, это и хорошо? Ужасно хочется, чтоб зима была мягкой и теплой.
— Если морозы кончатся — будет, наоборот, очень жарко и все умрут. И белый медведь не найдет льда и тоже вымрет...
— Мерси, мерси! — обращается Марк ко всем. — Я и не знал, что у меня столько друзей! В следующий раз вина принесу больше!
— А когда будет следующий раз?
— В среду — на Мойке, и через неделю — на Неве, в семь вечера...

Марк вдруг кричит «ура-а-а!» и показывает куда-то пальцем. Мы смотрим — оказывается, и к основанию двух клодтовских коней тоже кто-то успел пристроить ледяные свечки.