Потеряв Германа, не потерять бы духовного достоинства…
Великого режиссера похоронят 24 февраля
О том, что Алексей Юрьевич серьезно болен, находится в реанимации, СМИ регулярно сообщали начиная с декабря, но все равно не верилось в плохой исход.
Дело даже не в том, что Герман в последние два-три года «приучил» всех к тому, что в клиниках и на больничной койке он проводит времени больше, чем на «Ленфильме». А в том, что когда Алексей Юрьевич выходил на люди (последний раз это случилось на Царскосельской премии осенью 2012 года), он говорил настолько мудрые и здравые вещи, с чистыми и наивными глазами - хотя произносил это человек с палочкой, подкашливающий и весьма «рыхлый» - и просто не верилось, что с помощью немецких и российских чудо-докторов он не сможет победить свой недуг. Благо, и возраст был не предельный – в июле мог бы отметить 75.
В его устах даже разговоры о серьезной болезни звучали иронично:
- Все бы ничего, но за последнее время я умудрился десять раз – не меньше! - попасть в больницу то с сердцем, то еще с чем-то. Выйду, погуляю немножко – бам! – и опять в больницу. Десять раз – многовато. Вот смотрите: я плохо себя чувствовал, и меня отправили в Германию. Там мне сделали операцию на сердце. Не пустяковую, длинную, шесть часов делали, проткнули легкое… Я вернулся в Россию. Через три дня вышел работу, слетел с лестницы и сломал в трех местах руку. Рука все еще болит, но уже можно возвращаться к фильму. Однако прошло пять недель – я загремел в больницу еще с чем-то… И как в этой ситуации завершить картину (многострадальный фильм «Трудно быть богом» по повести братьев Стругацких, который Герман снимал 13 лет. – Прим. авт.)?! Я начинаю работать, поработаю несколько дней - и опять в клинику. Если бы я мог полгода ничего не делать, я бы поправился. Но получается так: поработал – в больницу, вылечился, поработал – в больницу… Знаете, я уже так привык к этим больницам!
И, лукаво улыбаясь, прибавлял:
- Если не помру, то сделаю картину! Мы уже многое сделали, добились того, что почти все слышно, фактически-то осталось чуть-чуть… Ну, а как же не завершить? Меня же просто убьют!
На церемонию вручения Царскосельской премии он приехал с женой, соавтором и верной подругой Светланой Кармалитой в Пушкин, проделав путь неблизкий. Присел в большом зале, где юный Пушкин читал стихи, настраиваясь провести весь вечер в кругу друзей и единомышленников. Но почувствовал себя плохо… Мог бы сразу вызвать скорую, отправиться домой, однако, превозмогая себя, вышел получить статуэтку и произнес несколько очень важных для самого себя и всех нас слов:
- Стою я сейчас в этом красивом, пушкинском зале, всматриваюсь в глаза гостей этой церемонии и понимаю, что интеллигенция есть. Хотя кругом все говорят: «Интеллигенция вымерла». Как ни включишь телевизор, где показывают одну чернуху, невольно задумываешься: «Может, она действительно вымерла?» Я говорю это не потому, что сегодня получаю эту премию, у меня их уже много, а только потому, что меня это волнует…
Больше Герман на людях не появлялся…
Его тринадцатилетняя мучительная работа над фильмом «Трудно быть богом» вызывала как восхищение, так и усмешки. Мол, не тот уже стал Алексей Юрьевич, на словах-то мудрец и герой, а фильм завершить никак не соберется.
С точки зрения нынешнего кинематографического мира Герман и впрямь чудил. Картину ведь свою снял и смонтировал уже несколько лет назад. Даже устраивал ее показы в узком кругу, где текст читала Светлана Кармалита. Оставалось всего ничего: завершить озвучание. Но тут он опять споткнулся… Даже Леонид Ярмольник, сыгравший в фильме центральную роль, приехав летом в Петербург, рассказывал об этом с улыбкой:
- Алексей Юрьевич Герман обещает завершить работу к Новому году. Но так же обещал и пять лет назад. У него все процессы занимают очень много времени. Так, он думал, что, к его наслаждению, мы будем озвучивать года полтора, а когда я озвучил свою роль за четыре приезда в Петербург, то Герман как-то обескураженно расстроился: мол, а что дальше делать? Потом с такой радостью мне перезвонил через три недели: «Мы не закончили!» - «В смысле?» - «Я придумал фразу на финал картины». Действительно, он придумал замечательную фразу на самый финал, я ее еще не озвучил, поэтому для меня озвучание еще не закончилось…
На самом же деле Герман попал в ловушку, в которую сам себя загнал. Он и раньше не любил снимать профессиональных актеров, а в «Трудно быть богом» ассистенты режиссера набирали людей на рынках, станциях метро, на окраинах Питера. Искали типажи, которые могли бы стать потом «странными жителями» планеты Стругацких. Нашли, нарядили, с трудом, но отсняли (Германа даже профессионалы часто понимали с трудом, а уж любители просто терялись: что же он их так мучит, чего вообще хочет!). Но когда настал процесс озвучания и режиссер попробовал позвать в студию профессиональных актеров, то быстро понял, что звучат они в данном контексте фальшиво. В итоге решили, что непрофессионалов будут озвучивать не они сами, а другие непрофессионалы – голосовые типажи. Олег Гаркуша, питерская рок-звезда, плюс киноактер, снявшийся у Германа в эпизодах в «Хрусталев, машину!» и «Трудно быть богом», рассказывал, что его приятели-художники ходили озвучивать «людей с улицы». Все бы ничего, но Герман вздыхал:
- Сейчас система озвучания построена так, что можно озвучить только одного человека. А у меня в каждом кадре 18 (!) как минимум, а то и больше людей. Вы представляете, мне надо всех озвучить, постараться сделать это хорошо, чтобы не погубить изображение.
Он так и не решил эту проблему… Хотя сразу после смерти мастера Алексей Герман-младший, сам известный режиссер, тут же заявил: «Картина «Трудно быть богом» фактически завершена. Осталась только перезапись звука. Все остальное готово. Она будет закончена в обозримое время». Остается только гадать: то ли сын решил отдать долги отцу и завершить его дело, то ли Герман-младший, представитель иного кинематографического поколения, не станет обращать внимания на такие вещи, как «только перезапись» звука…
…Алексей Герман ушел из жизни, так и не став почетный жителем Санкт-Петербурга. Как и Эдуард Хиль, еще один из символов нашего города. Именем Хиля теперь назвали сквер, наверняка, что-нибудь назовут и именем Алексея Германа. Но хотелось бы, чтобы память о таких уникальных мастерах продолжалась прежде всего в искусстве. В свое время Герман с необычной энергией взялся за Санкт-Петербургский кинофорум. Два года назад в интервью «Вечернему Петербургу» мастер говорил о том, как это важно - иметь в городе на Неве достойный кинофорум. Тогда Герман в паре с Александром Сокуровым не только провели прекрасный кинофорум, но выработали его уникальную концепцию. В прошлом году новые культурные власти города эту модель выбросили, Германа не позвали, а наворотили что-то такое, от чего кинематографический мир пришел в ужас. Так, может быть, сейчас имеет смысл вернуться к германовской модели и назвать новый старый кинофорум имени Алексея Германа, задав высокую планку? И это только одна из идей. Наверняка, найдутся и другие. Главное, чтобы в потоке соболезнований и громких слов не потерялась суть того, что превратило Германа - из тысяч режиссеров - в уникального мастера: его критерии, каким должно быть искусство и культура в самом красивом городе земли, где он жил и творил.
Алексей Герман-старший будет похоронен на Богословском кладбище в воскресенье, 24 февраля. В этот же день состоится отпевание в церкви на Конюшенной площади.
