Ратная палата напомнит о Первой мировой

В Царском Селе практически завершились масштабные реставрационные работы комплекса, известного как Государева ратная палата

Изначально Ратная палата была задумана императором Николаем II как пантеон воинской славы. С вступлением России в военные действия Первой мировой войны частью коллекции стали трофеи, привозимые с фронтов. Так Ратная палата сформировалась как Музей Великой войны. Его экспозиция была готова к началу 1917 года, а уже в 1918-м музей закрыли.

После окончания всех работ здание будет использоваться по его первоначальному назначению — здесь разместится музей «Россия в Великой войне», экспонатами которого станут образцы вооружения, одежда, предметы быта, связанные с жизнью офицеров и солдат, участников Первой мировой. Открытие планируется на 1 августа 2014 года, как раз к 100-летию с момента начала, как ее называли в начале ХХ века, Великой войны.

Корреспондент «Вечёрки» побывал на готовящемся к приему первых посетителей объекте и встретился с заместителем директора ГМЗ «Царское Село» по реставрации Натальей Кудрявцевой (на фото) , чтобы расспросить о непростой судьбе Ратной палаты и о том, как ее возрождали.

— Расскажите о судьбе здания…
— До того как здание было передано в ведение ГМЗ «Царское Село», здесь базировалась мастерская «Леноблреставрации». К нашему глубочайшему сожалению, коллеги-реставраторы довели здание до плачевного состояния: тут располагались и литейная мастерская, и кузница, осуществлялись другие реставрационные процессы, связанные с «грязными работами». Помимо всего этого в здании не сохранилось практически никаких инженерных коммуникаций (хотя гражданский инженер Сидорчук оборудовал его всеми возможными современными ему техническими средствами, но это было до войны, за ее время все было разрушено), и реставраторам пришлось отапливать помещения Ратной палаты по-черному, с помощью буржуек, которые топили углем, с выводом труб в окна, что, увы, не особо-то и помогло: все было покрыто копотью. Получилось так, что здание исторически сохранилось довольно полно, но при этом технически оно представляло собой весьма печальное зрелище.

— Я так полагаю, будущий музей будет современным?
— Когда мы начинали здесь реконструкцию, планируя впоследствии открытие музея, мы заложили в проект все необходимые технологические нюансы, чтобы сделать его действительно современным. Здесь располагается сооружение под названием градирня — оно обеспечивает кондиционирование музея, причем все коммуникации сосредоточены в подвале и на довольно обширном чердаке, что позволило не вносить изменений в структуру помещений. Удалось нам не оставить без внимания и будущих наших посетителей с ограниченными возможностями. Как вы понимаете, древнерусский стиль, в котором выполнена Ратная палата, не предусматривал строительства пандусов или подъемников, но, пусть и не с главного входа, а через одну из башен, мы озаботились сооружением пандуса, который прошел согласование во всех органах охраны наследия. 

— Пришлось ли укреплять фундаменты? Они подчас здорово страдают, когда в подобных зданиях располагаются предприятия промышленного типа…
— Да, укреплением фундаментов мы занимались, но фрагментарно: разрушения присутствовали только у апсиды, в остальном же они оказались в хорошем состоянии. Самое большое наше внедрение в этот комплекс было связано с тем, что два исторических объема, привратницкая и квартира смотрителя, в советское время были объединены, была выполнена некая встройка, сделавшая из двух построек одну. Встройку мы разобрали и организовали дополнительный выезд с территории, больше ничего не меняли. Интересно отметить, что почти все столярные заполнения здесь сохранились, оконные же заполнения нам пришлось поменять практически полностью, выполнив их по старым образцам. Из дверных заполнений сохранились всего два — это потрясающие дубовые двери: одна боковая в центральном зале, покрытая резьбой, другая — входная, в восьмигранной башне с четырьмя окошками, остальные же были восстановлены. Кстати, сохранилась и одна из калиток — правая от центрального входа. Кровля уложена вся новая, но в соответствии с историческими образцами сохранен и общий колер здания — белые стены, зеленая кровля.

Верхняя галерея центрального зала: потолочная роспись сохранилась фрагментарно.

— В ходе реставрации, как правило, случаются чудесные открытия…
— Самым существенным было обнаружение потолочной живописи. Изначально, отталкиваясь от исторических изысканий, мы были готовы к тому, что ее увидим. В исторической справке у нас имеются ее фотографии, полученные из Московского архива, а также эскизы художника Пашкова, расписывавшего здание. Но мы не знали, насколько сохранна будет эта живопись, с чем мы столкнемся. В данном случае мы были и приятно удивлены, и в то же время разочарованы. Разочарование было связано с тем, что главная живописная композиция в центральном зале сохранилась фрагментарно, и, заранее не увидев эскиза, посетители мысленно восстановить ее не смогут. В других же помещениях, в галереях и двух башнях, живопись сохранилась довольно неплохо. В итоге вся живопись была расчищена, укреплена и законсервирована. Мы довольно долго обсуждали вопрос о воссоздании потолочной росписи в центральном зале, было проведено несколько советов с органами охраны наследия с участием специалистов-реставраторов, в итоге коллегиально мы приняли решение о ее консервации, что в перспективе не исключает ее восстановления по имеющейся иконографии.

— От чего же будет зависеть восстановление этой живописи?
— Здесь мы целиком полагаемся на реакцию посетителей Ратной палаты — если люди не поймут состояния этого фрагмента потолочной живописи, если захотят увидеть ее полностью, то мы пойдем им навстречу.

Потолочная роспись в одной из башен: на ликах святых видны следы от пуль — фашисты, стоявшие в Царском Селе, упражнялись в стрельбе. Их не стали убирать специально — «чтобы помнили...».

— Так что же было изображено на потолке центрального зала?
— На эскизе можно увидеть, что по бокам, по продольной оси, было выполнено два изображения гербов, в центре же, в четырех кругах, — аллегорические изображения Правды, Совести, Мужества и Доблести. Художник не придерживался античного образа этих изображений, он использовал древнерусские иконографические образы женских фигур, между которыми внес орнамент, соединяющий композицию в единое целое. Конечно, эта живопись относится к стилю модерн, но с древнерусской стилизацией.

— Расскажите о потолочной живописи: чем она примечательна?
— Очень интересна техника, в которой она выполнена: изображения нанесены силикатными красками по бетонному своду. По бетону была нанесена штукатурная грунтовка, затем по этому грунту была выполнена роспись.

— Немного о финансах...
— Всего на реставрацию было затрачено 292 млн. рублей. Это была федеральная адресная инвестиционная программа, именовавшаяся сначала «Культура России-2008», затем год поменялся на 2011-й, а затем мы плавно перешли в планы на 2012 и 2018 годы. Фактически же работы проводились с 2011 по 2014 год.

Бюджет реставрации почти 300 млн. рублей: результат говорит сам за себя — получилось все, одним историческим объектом больше.

— Каковы ваши дальнейшие реставрационные планы?
— Следующим объектом, к восстановлению и реконструкции которого мы приступаем в этом году, станет Императорская ферма. Это комплекс построек архитектора Адама Менеласа, возведенных в 1820-х годах, давших название всем объектам этого района — Фермскому парку, Фермской дороге. В настоящее время в центральном здании этого корпуса, здании коровника, располагается конюшня. В дальнейшем эту функцию мы и собираемся развивать — по проекту это будет конный комплекс-музей. Реставрация начнется с правого флигеля, по функции он будет приспособлен под кафе, которое логично объединит Конный комплекс и Ратную палату, между которыми появится парковка.

Также в комплекс Императорской фермы входят Молочный павильон, в котором готовили сыры, сметану, творог, имеется и дом Высочайшего присутствия, в котором останавливались члены императорской семьи, когда приезжали поесть сметаны и погладить овечек. Всего в Ферме насчитывается девять построек разной степени сохранности, мы планируем постепенно их восстановить, но все, как вы понимаете, зависит от финансирования.

Следующий пункт на реставрационной повестке дня — Императорская ферма.

— А с подъездом к участкам Ратной палаты и Фермы что будет? Сейчас здесь все разобрано: какой-то хаотичный ремонт и ни намека на асфальт...
— Исторически Фермская дорога проходила от Дворцовой улицы до Кузьминского шоссе, и на генеральном плане она до сих пор существует, обозначенная как дорога общего пользования, принадлежит она Санкт-Петербургу. В настоящий же момент она как  дорога вообще не функционирует: часть ее перекрыта, там хозяйствует Сельхозинститут, где у него расположен какой-то питомник, другая же часть, которая вроде бы должна вести к нашим зданиям, находится в полуразрушенном состоянии. Мы уже давно находимся в диалоге с петербургскими властями, общаться на эту тему начали еще с Матвиенко. Наконец в этом году было принято соответствующее решение о том, что мы можем этой дорогой пользоваться, был заключен договор с подрядчиком, который обязался закончить ремонт к 15 июня 2014 года, но у него возникли сложности — никак не может оформить ордер и, соответственно, никак не может начать работы.

Но мы продолжаем верить в лучшее!

В советские, постреволюционные времена здесь было помещение клуба, поговаривают, что даже выступал Маяковский...