Сергей Янковский: Напрасно мы придаем такое большое значение словам

Петербургский актер сыграл выдающихся и неоднозначных героев — Нуреева, Дали, Нижинского

Сергей Янковский, как и многие его герои, предпочитает творческую независимость: он пробует себя в качестве режиссера, драматурга, предпочел традиционному репертуарному театру собственную компанию. Самый знаменитый спектакль Янковского, который уже видели и полюбили петербуржцы, — «Прыжок в свободу: История Рудольфа Нуреева». Он будет показан в Консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова 11 июня. Накануне наш корреспондент встретилась с Сергеем и задала ему вопросы о спектакле и о жизни в искусстве.

Фото: архив Сергея Янковского

Драматические артисты танцевать не боятся

— Сергей, не страшно было вам, не будучи артистом балета, играть великого танцовщика?
— Было страшно, даже очень, особенно когда режиссер предложил сделать сцену урока в балетном классе. Я поначалу наотрез отказался: с ужасом представил, как, не обладая нужными профессиональными навыками, встану к станку и буду что-то там изображать, а не исключено, что спектакль захотят посмотреть балетные… Пришлось ходить на занятия, я до сих пор на них хожу, довел себя до такого уровня, что могу делать начальные упражнения классического балетного урока, не получая критики от балетоманов.

— И как в балетном мире отнеслись к спектаклю?..
— Вполне доброжелательно. Балетмейстер Олег Виноградов лично знал Рудольфа Нуреева, общался с ним за границей, когда бывал на гастролях, — для этого ему приходилось сбегать от соглядатаев из КГБ, и именно он привез в Россию уже больного Нуреева. С тех пор как Олег Михайлович посмотрел наш спектакль, он всегда, когда есть возможность, говорит вступительное слово.

Смотрел спектакль и Владимир Рен, один из создателей знаменитого надгробия Нуреева на кладбище Сен-Женевьев де Буа.

— Что для вас главное в личности Нуреева?
— Нуреев пробовал себя не только в классическом танце, но и в модерне — причем поначалу успеха не имел, танцевал чечетку, снимался в кино, не боялся быть смешным: участвовал даже в «Маппет-шоу». У балетных обычно «шаг вправо, шаг влево — расстрел», а у Нуреева этого совершенно не было. Я, например, многих артистов балета просил перед спектаклем что-нибудь сказать — отказываются, боятся. Согласилась только Илзе Лиепа — она тоже из тех, кто не боится выходить за узкие рамки, есть у нее и опыт участия в драматическом спектакле.

Каждый выход Нуреева на сцену был не только балетной, но и драматической работой. Это было видно даже в той самой «Сильфиде», которую в 1989 году привозили в Петербург: танцевать он уже практически не мог, но в полной мере ощущался его драматический дар.

Петербургская публика самая сложная

— Насколько спектакль меняется в зависимости от площадки или, может быть, от других факторов?
— Мы играли в залах от 30 до 2200 мест. Поскольку это моноспектакль с балетом, именно балетные номера могут меняться. А однажды, когда у нас были гастроли Ямал — Салехард — Ноябрьск, в спектакле участвовал коллектив, который исполнял татарские и башкирские народные танцы. Но это запланированные перемены, а я люблю, когда происходит что-нибудь незапланированное. Как-то во время балетного номера вдруг отключилась музыка. Балерина стала танцевать без музыки, но потом музыка включилась, причем сначала. Балерина снова начала номер, а музыка… снова выключилась! Я понимаю, что третьего раза ни она, ни зрители уже не переживут, надо спасать положение. И вот выхожу на сцену и начинаю говорить примерно следующее: «Бывает так, что в театре отключается аппаратура. Я уверен, что это происки конкурентов, но мы не боимся, и нас уже не остановишь». Пока я нес этот бред, аппаратуру починили.

В Петербурге будет показана версия с участием выдающихся артистов балета. Среди них будет Валерий Михайловский, отпраздновавший недавно свое 60-летие. В спектакле в Консерватории участвует, например, недооцененная, я считаю, балерина Олеся Гапиенко — обратите на нее внимание.

Петербургская публика считается самой сложной, и она действительно не очень эмоциональная, поэтому после Петербурга мне легко «порвать зал» в любой другой точке страны (смеется).

— А за границей?
— Мы давали спектакль в Париже, но зрителями были в основном русские эмигранты. Понятно, что принимали они прекрасно. Спектакль переведен на французский, два года учу (какое-то время говорит по-французски). И вот так два часа… но красиво (смеется).

Как-то показывали спектакль в Финляндии, в основном для русских, но почему-то были и финны. После спектакля была встреча с артистами, на которую они тоже зачем-то пришли. Я спросил — через переводчика, — что они поняли. Они ответили: «Он куда-то рвался, а потом добился своего». И тогда я подумал: важнее всего то, что понятно без слов. Мы придаем такое большое значение словам, а оказывается, дело не совсем в них.

— Что может вынести после просмотра спектакля человек, которому имя Рудольфа Нуреева ни о чем не говорит?
— Работая над этим спектаклем, мы хотели выйти за рамки биографии, и темой стало движение к мечте. Нуреев реализовался полностью: сначала был танцовщиком, потом балетмейстером. А в последние годы, когда из-за болезни ему пришлось оставить балет, дирижировал — кстати, Валерию Михайловскому посчастливилось участвовать в спектакле, которым дирижировал Нуреев.

Вдумайтесь: он родился в деревне под Уфой, в семье политрука. И вот надевает трико и идет танцевать — разумеется, ему пришлось пойти на конфликт с семьей, с отцом. Внутренний зов — одна из тем спектакля. У него были коротковатые для балета ноги, и он всегда просил, чтобы колет шили короче, а трико, наоборот, — длиннее. Он первым встал на высокие полупальцы, почти как балерина, — в то время это была настоящая революция. Ему никто был не указ. Когда его взяли в Мариинский театр, он чуть не на первой репетиции придумал, каким образом выходить на сцену. Балетмейстер попросил его выйти так, как он требовал. Нуреев три раза выходил, и три раза делал это по-своему, в результате сорвал репетицию. Он всегда шел за своими ощущениями, чувствовал, что надо делать именно так, и по-другому не мог.

Моноспектакль «Прыжок в свободу: История Рудольфа Нуреева» будет показан 11 июня в Консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова. Фото: архив Сергея Янковского

***

— Недавно мы приехали с гастролей, были недалеко от Полярного круга, и там, представьте, не знают, кто такой Рудольф Нуреев, зато все знают, кто победил на «Евровидении». Я, кстати, когда впервые фотографию победителя в Интернете увидел, подумал, что это шутка, а оказалось — нет.

***

Для сравнения: в парижском театре «Гранд Опера» есть киоск, и половина всего, что там продается о балете, посвящено Нурееву.

За роль в моноспектакле «Прыжок в свободу: История Рудольфа Нуреева» режиссера Андрея Дежонова Сергей получил Специальную премию Международного театрального фестиваля «Амурская осень».