Система высшего медицинского образования создана на Выборгской стороне!

В стенах Военно-медицинской академии трудятся уникальные люди

История с угрозой перевода ВМедА в Горскую еще не закончена. Да, действие приказа о передислокации приостановлено, но защитники академии считают: точку в этой истории можно будет поставить только после отмены приказа.

В этом кабинете проходят заседания кафедры оперативной хирургии

Один из тех, кто считает, что переезд академии на выселки равнозначен ее гибели, — Николай Федорович ФОМИН, заведующий кафедрой оперативной хирургии, полковник медицинской службы в отставке, заслуженный работник высшей школы РФ, автор более четырехсот научных работ. Причем профессор Николай Фомин известен не только как врач, но и как художник. Его картины, в том числе портреты выдающихся врачей прошлого и современности, есть во многих зданиях ВМедА. 

Автор этих строк встретилась с Николаем Федоровичем на кафедре оперативной хирургии, расположенной в так называемом анатомическом корпусе ВМедА на улице Лебедева. Здесь же, на кафедре, каждый может увидеть портрет Николая Ивановича Пирогова, которому кафедра обязана своим возникновением. Глядя на портрет, никогда не подумаешь, что его автор — наш современник. Кажется, что работа выполнена мастером с мировым именем, жившим в одну эпоху с Пироговым.

Не знал, какую академию заканчивать

— Всю жизнь как магнит меня притягивало искусство, прежде всего искусство изобразительное, хотя пробовал себя в чеканке, скульптуре, — рассказывает Николай Федорович. — Когда учился в школе-восьмилетке в родном селе Александровка Одесской области, сделал бюсты Гоголя и Шевченко. Рисовал по памяти Ленина — в любом развороте и ракурсе, и он всегда был узнаваем окружающими. Копировал картины передвижников и старинные иконы — у нас они висели дома.

— Так почему же вы пошли в медицину?
— Отец считал, что художники и музыканты — это занятие для обслуги, а не для настоящих специалистов. И привел меня в аптеку, чтобы убедить: вот фармация — это основательно. Отец с матерью всю жизнь болели, много лекарств покупали, вот и полагали, что врачевание — достойная специальность. Так я оказался на фармацевтическом отделении Одесского медицинского училища №3, которое закончил с красным дипломом. Далее мне предложили учебу в Запорожском фарминституте, но возникло искушение испытать себя на экзаменах в ВМедА, которые по времени проходили раньше. Вместе со мной из Одессы поступали еще 52 человека. Шансов поступить было ровно ноль, но я поступил — единственный из 52, при общем конкурсе 19 человек на место. Академия о таком конкурсе сегодня может только мечтать. 

Десятки тысяч будущих медиков следовали этой дорогой

Когда учился в академии, параллельно занимался в ДК связи, у замечательного художника Павла Уткина, затем стал ходить на занятия в Академию художеств.

В 1973 году (на шестом курсе ВМедА) у меня состоялась персональная выставка. Начальник академии тогда спросил моих преподавателей: «Когда же он учится?» И получил ответ: наш художник — кандидат на золотую медаль. Сейчас сам не понимаю, как я успевал: искусство, учеба, семья, ребенок, да еще и наука. В тот год моя научная работа заняла второе место в конкурсе научных студенческих работ академии.

На свою выставку пригласил знакомых художников, моих наставников по живописи. Спросил, что же мне делать дальше: то ли заканчивать академию, то ли переходить в Академию художеств. И мне ответили: «А ты уверен, что сможешь добиться в жизни с помощью живописи того успеха, который у тебя уже есть в медицине? Закончи сначала одну академию, а там видно будет». Так моя мечта снова исчезла. 

По окончании академии мне предложили место в адъюнктуре на кафедре оперативной хирургии. Сразу не согласился — думал сутки. В медицине видел себя только в работе с больными. Это же кафедра не клиническая, лечения больных не предусматривает. Но подумал, раз настаивают — значит, нужно. Дал согласие. Когда пришел на кафедру, меня спросили: «Ты на время или навсегда?» Ответил, что навсегда. Вот и держу свое слово, данное учителю 40 лет назад.

Потом пошли диссертации, сначала свои, потом учеников (их у меня 25), занятия с курсантами и врачами, за которых я отвечал, — и искусство опять отошло на второй план. Хотя постоянно рисую, провожу экскурсии для близких по Эрмитажу и Русскому музею. Страсть к изобразительному искусству вылилась в занятия фотографией. Удалось сделать несколько альбомов, выставок. А вообще художественные способности в науке тоже нужны. Хорошая научная работа должна быть сделана lege artis — по всем правилам искусства. Моя жизнь напоминает содержание английской поговорки: «Если нет возможности заниматься любимым делом, то всегда есть возможность заниматься порученным делом с любовью». 

Портрет Н. И. Пирогова. Автор — Н. Ф. Фомин

Здесь жива память о Пирогове и лекарях Средневековья

Николай Фомин проводит небольшую экскурсию по анатомическому корпусу, построенному в 1871 году. Все массивно — тогда строили на века — и очень функционально. Проект здания был разработан с учетом лучших достижений в данной области медицинской науки (отметим, что детальная проработка планов характерна для всех старинных зданий академии). Именно здесь на протяжении 90 лет хранились мощи св. Александра Свирского.

Правда, монументальное здание, являющееся памятником архитектуры и благополучно пережившее несколько войн, блокаду Ленинграда, все-таки пошло трещинами — из-за соседней стройплощадки, на которой возводится гостинично-жилой комплекс Мин­обороны.

Заходим в музей кафедры. Здесь представлена история развития хирургии начиная со времен Средневековья. Одна из витрин посвящена инструментам, с помощью которых лекари далекого прошлого прижигали раны — для остановки кровотечения и обеззараживания. Есть здесь и специальные медицинские меха эпохи Возрождения — для раздувания так называемых моксов (больших сигар из пакли). Эти приспособления также служили для прижигания ран. 

В музее много анатомических препаратов, специально подготовленных для изучения хирургии. Упомяну только огромную коллекцию камней, которые хирурги извлекли из мочевых пузырей пациентов. А сколько здесь инструмента! Есть даже зубные щипцы Петра I. С помощью этих щипцов, сделанных в Голландии, государь самолично вырывал больные зубы (в Кунсткамере хранятся два мешка зубов, удаленных государем). 

А знаете, где был разработан первый русский хирургический инструмент? Да в этих же академических стенах! И заслуга его создания принадлежит двум выдающимся хирургам — Илье Буяльскому и Николаю Пирогову. Выпуск инструмента был налажен на Санкт-Петербургском инструментальном заводе, находящемся на Аптекарском острове (в советское время завод был переименован в НПО «Красногвардеец»). Инструментами, созданными Буяльским и Пироговым, хирурги пользовались вплоть до конца XIX века, пока не стали внедряться идеи асептики и антисептики, потребовавшие несколько иных подходов. 

Помещение музея требует ремонта. Осыпается штукатурка, трескается краска на стенах. Повсеместно следы больших протечек. Остается надеяться, что все-таки академия получит средства на приведение этого исторического здания в порядок. 

Экспозиция, выставленная в коридоре, рассказывает об истории кафедры

Начинать учить хирурга на больном — безнравственно

По соседству с музеем — операционные. Именно здесь слушателей академии учат проводить различные хирургические вмешательства. Операционная как операционная, ничего необычного в ней нет, разве что облупившаяся местами штукатурка — и это помещение нуждается в косметическом ремонте.

— Очень многое приходится  делать на энтузиазме сотрудников, сетует профессор. 

Знал бы Николай Пирогов, в каком состоянии ныне находится его любимое детище! Именно он осознал, насколько необходима анатомо-хирургическая подготовка врача, особенно военного. Военный врач должен быть подготовлен не только умозрительно, но и на практике быть готовым оказать помощь. И Пирогов первым ввел в учебный процесс одновременное преподавание анатомии и хирургии в рамках одной кафедры. В 1841 году на первой в России кафедре госпитальной хирургии появляется анатомический зал. Через 30 лет было построено специальное здание, в котором мы находимся.

— Здесь оперируют и на животных?
— Хирург должен быть хорошо подготовлен предварительно, прежде чем начнет оперировать больных. Проще говоря: «Сначала он должен набить голову, а потом руку». А на чем ему учиться? На больных? Это безнравственно! Никто бы не хотел, чтобы на нем и его родных оттачивали навыки хирурги, — поясняет профессор Фомин. — Отрабатывать хирургические технологии на животных — тоже грешно. Поэтому животных мы берем лишь в крайних случаях, когда нельзя что-то показать на тренажерах, муляжах, мертвых телах. Обычно берем лабораторных кроликов, свиней (на свиньях учатся проводить эндоскопические вмешательства). Но к операциям на животных допускаем слушателей, которые к этому готовы психологически. 

Научные разработки продолжались в военных условиях

— В 1985 году вас направили в Афганистан. Вы, как и многие другие преподаватели академии, оказывали помощь раненым в той войне…
— Я сам написал рапорт с просьбой о командировке. В тот период занимался изучением кровообращения в поврежденных конечностях. И очень многое в освоении этой темы дал мне афганский опыт. Отмечу: во время афганской войны в ВМедА были созданы две профильные лаборатории — боевой хирургии и боевой терапевтической травмы. Разработки проверялись в стенах академии, после чего применялись уже в боевых условиях. И параллельно шли научные изыскания. Так что врачи не только спасали раненых, но и разрабатывали новые методики, продумывали, как ту или иную тему включить в учебный процесс. Я, например, привез из Афганистана 40 пленок слайдов. Это самая крупная коллекция слайдов о той войне. Там есть операции, раны, повреждения. Этими слайдами поныне пользуемся на лекциях, а также при составлении хирургических атласов и монографий. 

У нас многие были в Афганистане, Чечне, Косово. Есть что рассказать студентам. Это боевой врачебный опыт, и он должен передаваться молодым. Если все-таки академию переведут в Горскую, ветераны академии вряд ли смогут туда поехать. По сути в Горской будет совершенно новое медицинское заведение, только называющееся ВМедА. Я не могу себе представить, что Горская станет преемником ВМедА! 

Когда мы ищем исторический центр Санкт-Петербурга, мы ставим ножку циркуля на Заячий остров. Когда мы ищем центр создания российского флота, мы ставим точку на Адмиралтейскую  иглу, если центр создания науки — на Кунсткамеру. Когда ищем исторический  центр научной медицины, где сложились крупные научные школы и сделаны выдающиеся открытия, где создана отечественная система высшего медицинского образования, мы поставим ножку циркуля на Выборгскую сторону, в проекцию Пироговской набережной, улиц Лебедева и Боткина. Можно ли представить себе этот центр, перемещенный в Горскую? Сотнями нитей  академия связана с городом. И большая часть этих связей будет разорвана или со временем атрофируется. 

Вместе с тем нельзя не видеть нынешних проблем академии — как объективных, так и искусственно созданных. За весь советский период, несмотря на гигантские вложения  в оборону, у руководства Минобороны СССР не нашлось средств на постройку ни одной клиники. Последняя вошла в строй 100 лет назад. Сегодня площадь крыш зданий академии равна площади крыш одной стороны Невского проспекта. Многие из зданий являются объектами культурного наследия, а значит, должны не ремонтироваться, а реставрироваться. Современная «начинка» (оборудование) медучреждений по силам только богатым государствам или частному капиталу. Все это свидетельствует о том, что академия в ее прежних масштабах не по карману Минобороны. Это значит, что нагрузку на содержание некоторых видов деятельности академии должны разделить город и вся страна.

В помещениях кафедры оперативной хирургии частенько снимают кино из жизни XIX века. Здесь все очень стильно и соответствует эпохе. 

Когда мы ищем исторический  центр Санкт-Петербурга, мы ставим ножку циркуля на Заячий остров. Когда мы ищем центр создания российского флота, мы ставим точку на Адмиралтейскую иглу, если центр создания науки — на Кунсткамеру. Когда ищем исторический центр научной медицины, где сложились крупные научные школы и сделаны выдающиеся открытия, где создана отечественная система высшего медицинского образования, мы поставим ножку циркуля на Выборгскую сторону, в проекцию Пироговской набережной, улиц Лебедева и Боткина.