София Губайдулина: Музыка композиторов-женщин вряд ли в чем-то уступает мужской

«Великопостные концерты», проходящие в Петербурге в третий раз, собрали со всего мира музыкантов самого крупного калибра

Среди участников фестиваля, наверное, один из самых интересных композиторов современности — наша бывшая соотечественница, на протяжении уже более двух десятков лет проживающая в Германии, София Губайдулина. Несмотря на сверхплотный график репетиций, у нее нашлась возможность побеседовать с корреспондентом «ВП» Вячеславом Кочновым.

— Сравнительно с другими искусствами в музыке действительно есть этот контраст. Но вот уже в ХХ веке женщин-композиторов было очень много, и нельзя пожаловаться на то, что их музыка чем-то уступает мужской. Хотя, конечно, женщин-архитекторов, художниц, поэтесс все равно больше. Я так понимаю, что сейчас происходит некий эксперимент, может ли женщина добиться в сочинении музыки такого же результата в смысле качества. В принципе композитор — профессия очень трудная, она, пожалуй, действительно мужская. И может быть, ответ на ваш вопрос будет дан через 200 — 300 лет каким-нибудь музыковедом или психологом, который будет иметь такой аналитический талант, как, скажем, Карл Густав Юнг. Может быть, он найдет отличие женского и мужского отношения к звуковому материалу. Лично я, когда смотрю партитуру композитора-женщины, не могу отличить женскую руку от мужской.

— А как вы считаете, Сальери убивал на самом деле Моцарта или нет? Уже два с лишним столетия этот спор не утихает, и конца ему не видно... Ваше мнение?

— Мне не хочется в это верить. Я хотела бы верить в то, что художники не способны убивать друг друга.

— А вам самой знакомо чувство зависти к кому-то из ваших коллег или композиторов прошлого?
— Я не завистливый человек, но я заметила, что, когда я слушаю какую-то незнакомую мне музыку и она мне очень нравится, я думаю: я хотела бы быть ее автором. Это для меня самая высокая оценка чужой музыки. А бывает наоборот: я спрашиваю себя, хотела бы я быть автором вот этой музыки, и отвечаю: пожалуй, нет. Для меня это существует, во всяком случае.

— София Асгатовна, скажите, пожалуйста: кто из композиторов прошлого остался с вами до нынешнего дня в роли «вечных спутников»?
— Главным образом, Иоганн Себастьян Бах. Но последнее время я усиленно живу в XIV, XV и XVI веках, сейчас у меня такой период, а вот Бах был всегда. Сейчас мой мир — это Гийом де Машо, Филипп де Витри, Жоскен Депре, Орландо ди Лассо, Палестрина...

— А музыкальные произведения Иоанна Грозного вы всерьез воспринимаете?
— Я думаю, что он был очень одаренным человеком...

— Значит, все-таки гений и злодейство могут умещаться в одном человеке? Шопен говорил, что всю его музыку можно выразить одним словом «жаль». Есть ли такое слово или словесная формула, в котором вы могли бы суммировать смысл всей написанной вами музыки?
— Это очень сложный вопрос, но я попробую ответить. Наверное, «любовь к звучащей материи».

29 марта, в 20.00, в Большом зале Филармонии исполнят произведения Софии Губайдуллиной. «Две тропы (посвящение Марии и Марфе), «Всадник на белом коне», «Аллилуйя» прозвучат в исполнении Хора Михайловского театра и Эстонского национального симфонического оркестра под управлением Андреса Мустонена.