Участник войны более десяти лет вынужден жить в съемной хибаре

Власти о нем позабыли

87-летний Филипп Лавров, участник Великой Отечественной войны, вместе с супругой вынужден ютиться в покосившейся, продуваемой всеми ветрами хибаре во Всеволожском районе. Об отдельной квартире в социальном доме старикам остается только мечтать.

Журналистов «ВП» уже, казалось бы, не удивишь условиями, в которых порой вынуждены жить наши ветераны. Это с экранов телевизоров власть имущие твердят, что каждый участник войны, каждый блокадник окружен должной заботой. На деле это получается не всегда. Некоторые ветераны поныне обитают в коммуналках, живут на кухнях квартир, в неблагоустроенных сельских домиках. Но то, что мы увидели в Мельничном Ручье (Всеволожский район), превзошло даже наши ожидания. 87-летний участник войны Филипп Лавров вместе с женой живут даже не в садовом домике, а в настоящей хибаре или лачуге. И если кратко описать эти условия, то подходит одно определение — жуть.

«Какая баня? Оботремся мокрой тряпочкой — и все»

Журналисты «ВП» на редакционной машине поехали после обращения от ветерана Лаврова на горячую линию «36 квадратных метров» во Всеволожский район, место, как известно, достаточно элитное. Земля дорогая, особняки и особнячки растут на ней как грибы после дождя. Вот и поселок Мельничный Ручей. Сворачиваем с шоссе на улицу Коммуны. Улица — сплошь в рытвинах, заполненных талым снегом. На обычной машине проехать — того и гляди застрянешь. Только на джипе. Джипа у нас нет. Выходим из машины, идем пешком, пытаясь обойти лужи, растянувшиеся во всю ширину дороги. (Подумали, а как же идти по такой улице старикам? Впрочем, как в дальнейшем выяснилось, ветеран уже не в состоянии выйти из хибары, с кровати и то сложно подняться.) С двух сторон — добротные заборы, за которыми виднеются красивые дома. Бредем — и нас то и дело облаивают здоровенные псы, бдительно охраняющие всю эту красоту.

Но вот к концу улицы особняки заканчиваются, и начинается территория более скромного жилья. А вот и ветеранские «хоромы»! За простецким заборчиком расположено видавшее виды покосившееся строение, назвать которое домом можно лишь с некоторой натяжкой. Кажется, что эта халупа давно заброшена людьми и предназначена на снос. Кругом все обветшалое.

Заходим в домик-халупу. Крошечный закуток, который служит прихожей. Отсюда дверь в комнатушку. Открываем, и в комнатушку сразу же врывается поток холодного воздуха с улицы. Комнатушка — не повернуться. Большую ее часть занимает печка, к которой впритык поставлена узенькая кровать. Подальше — еще комнатушка, в центре которой стоит маленькая электрическая плитка, на которой варится обед. Это и есть жилье участника войны. Причем — вовсе не его собственное. Жилье — съемное, и снимается оно по простой причине: доступности по деньгам. Ни о каких городских удобствах и речи нет.

— Как моемся? Тряпочкой мокрой обтираемся, — поясняет Людмила Георгиевна, супруга Филиппа Филипповича Лаврова, с которым, кстати, они вместе уже 60 лет. — Какая баня? Филиппу Филипповичу тяжело и с кровати подняться! У нас с посещением туалета и то проблема. Ему до туалета на участке не дойти, конечно.

Филипп Филиппович слышит очень плохо (сказываются травмы, полученные при тушении пожаров: в мирное время Филипп Лавров работал пожарным). Филиппу Филипповичу уже давно оформлена вторая группа инвалидности. Нужно первую, но возить ветерана в город — совершенно нереально.

— Нашего тут почти ничего нет. Только вот холодильник да микроволновка. Да и печку мы на наши деньги заказывали. Без печки бы замерзли, — словно извиняясь за открывшуюся перед нами бедность, поясняет Людмила Георгиевна. — Сейчас вообще боимся, что нас могут и отсюда выселить. Потому что нашей хозяйке принадлежит только половина дома, и соседи свою долю хотят продать. И конечно, покупателю хочется купить сразу все. Не из-за дома — из-за участка. Хозяйка у нас хорошая: сказала, что не может стариков выгнать. Но кто знает, какие аргументы найдут потенциальные покупатели? А так — снять квартиру в городе, так это тысяч тридцать нужно. Две наши пенсии. А на что кушать? Лекарства покупать?

Филиппу Филипповичу на улицу выйти не по силам, а супруга постоянно возле него. Продукты и все прочие нужности им привозит дочь, живущая в Петербурге. Через день сюда приезжает.

А сложнее всего супругам было в прошлом году, когда Людмила Георгиевна сломала ногу.

На этой плитке можно приготовить только самые простые блюда из полуфабрикатов.

В военное время — защищал Родину, в мирное — спасал людей из огня

Судьба Филиппа Филипповича Лаврова — отражение исторических событий, происходиаших в стране. Кстати, его отец, Филипп Георгиевич, в свое время служил на крейсере «Аврора», навсегда вошедшем в историю.

Филипп Филиппович Лавров родом из Минусинска. Семнадцатилетним пареньком его призвали на фронт. На Дальний Восток, на борьбу с Квантунской армией. Вспоминать о том времени Филипп Филиппович не любит до сих пор. Во-первых, долгое время подобные рассказы были вообще под запретом, тем более что Филипп Филиппович был в ту войну разведчиком. Во-вторых, потому что из группы совсем юных солдат, в которой был и он, с задания вернулось только двое. Остальные погибли. Из этих двоих ныне в живых остался только Филипп Филиппович.

После войны Филипп Филиппович работал в пожарном отряде, со временем перебрался в Краснодар. В пожарной части был сначала простым пожарным, потом старшим, потом начальником отряда. За несколько десятилетий вытащил из огня много людей. О подвигах Филиппа Филипповича в мирное время можно прочитать в книге «Летопись пожарной охраны Краснодарского края (1795 — 2000)». Филиппу Филипповичу посвящен отдельный стенд в музее пожарного дела в Краснодаре.

Семья жила в Краснодаре. Шло время, росли дети. В небольшой квартирке стало совсем тесно. У сына появилась собственная семья, родились трое детей. Дочь переехала в Петербург. Со временем супруги Лавровы приняли решение также перебраться в Петербург.

Своего жилья у них не было. Зарегистрированы они (но без права собственности) в квартире зятя, теперь уже бывшего зятя. В той же квартире живут двое взрослых внуков. Так что изначально жилье Лавровым приходилось снимать. (Отметим, что Людмила Георгиевна вообще фактически живет в Петербурге более 20 лет, она помогала дочери поднимать внуков, один из которых инвалид с детства.)

Ошибкой Лавровых было то, что официально зарегистрировались они в Петербурге только в 2008 году (уточним: при отсутствии своей жилплощади). Они как-то не придавали значения регистрации. К врачам не обращались до последнего, а пенсию получали по краснодарскому адресу.

Теперь, узнав, что согласно президентскому указу ветераны могут претендовать на отдельное жилье, Лавровы подали соответствующие документы в администрацию Фрунзенского района (по месту регистрации, то есть по месту нахождения квартиры бывшего зятя). Как и следовало ожидать, получили отказ: не преодолен пресловутый ценз оседлости, который для Петербурга определен в 10 лет. Факт того, что Лавровы проживали здесь и раньше, им не доказать. Отказали им и в предо­ставлении жилья в доме социального обслуживания. Дочь Лавровых не может забрать их к себе: она сама живет в чужом жилье. В общем, тупик.

— Нам бы маленькую квартиру в социальном доме — то есть квартиру, которую нельзя приватизировать и передать по наследству. Чтоб была вода из-под крана, туалет нормальный, горячая вода, газ. Мы бы с удовольствием и на комнату в коммуналке согласились бы. Нам очень тяжело здесь! Вы не представляете, каково ухаживать за больным человеком, не имея элементарных бытовых удобств, — уточняет Людмила Георгиевна.

Мы уходим от Лавровых, открываем дверь на улицу. И снова поток холодного воздуха дует в закуток, где стоит кровать Филиппа Филипповича, участника Великой Отечественной, который семнадцатилетним парнишкой ушел защищать Родину от врагов…

В такой хибаре живет уже более десяти лет участник войны с супругой. Хибара — съемное жилье, своего у супругов нет.

Комментарий юриста

Татьяна Смирнова, юрисконсульт горячей линии «36 квадратных метров»:

— Согласно статье 5 закона Санкт-Петербурга от 15.03.2006 №100-15 «О специализированном жилищном фонде Санкт-Петербурга» жилые помещения в домах системы социального обслуживания населения, находящиеся в собственности Санкт-Петербурга, предоставляются для проживания одиноким гражданам пожилого возраста и одиноким супружеским парам, достигшим возраста, установленного законодательством (женщины старше 55 лет, мужчины старше 60 лет), которые не имеют детей или дети, которые обязаны содержать их по закону, не могут осуществлять уход за родителями в силу своей нетрудоспособности либо отдаленности проживания (другой субъект Российской Федерации).

В целях реализации указанной правовой нормы правительство Санкт-Петербурга приняло постановление от 10 октября 2013 г. №775 «О предоставлении жилых помещений в домах системы социального обслуживания населения инвалидам и ветеранам Великой Отечественной войны».

Ценз оседлости для ветерана при предоставлении ему жилого помещения в доме системы социального обслуживания населения не предусмотрен.

Жилищной проблемой семьи ветерана Лаврова Филиппа Филипповича никто из чиновников не поинтересовался, ограничившись направлением ему формальных ответов.