Умел ли Брюллов рисовать?

В Михайловском (Инженерном) замке открылась выставка «Знаменитый и неизвестный Карл Брюллов»

Это совместный проект Русского музея и первого в России закрытого паевого инвестиционного фонда (ПИФ) художественных ценностей «Атланта-арт». И своего рода сенсация — публике предлагается посмотреть на работы знаменитого Карла Брюллова, которые до этого не были известны даже историкам искусства.

Центральное место в экспозиции занимают рисунки из «Итальянского альбома» (состоит из 33 листов жанровых зарисовок и одного листа с дарственной надписью художника графине Стефании Витгенштейн).

Письма Карла Брюллова из Италии.

Графиня, получив бесценный альбом, вскоре умерла, но рисунки полтора века бережно хранились ее потомками. В 90-е годы «альбом графини Витгенштейн» приобрел российский коллекционер за 4 миллиона долларов. А затем эти 33 рисунка составили фонд «Атланта-арт».

В 2010 году «Атланта» обратилась в Русский музей за помощью в атрибуции рисунков и подтверждением авторства великого Карла. Вот что рассказала об истории проекта Евгения Петрова, замдиректора Русского музея по науке и ведущий специалист в сфере русского искусства первой половины XIX века:
— Рисунки эти оставались неизвестными не только публике, но даже искусствоведам. Определить авторство по первому впечатлению было невозможно. Мы попросили предоставить нам возможность изучить альбом непосредственно в музее. И ничего при этом не обещали. Полтора года мы работали, исследуя рисунки и сравнивая их с графикой Брюллова из наших фондов.

Рядом с работами из «альбома Витгенштейн» — рисунки Брюллова из серии «Итальянские натурщики в национальных костюмах», поступившие в Русский музей в 1926 году из особняка Нарышкиных.

Бесчисленной вереницей проходят перед глазами зрителя итальянские типы 20 — 30-х годов XIX века. Если не обращать внимания на костюмы, может показаться, что все это — фильм кого-то из итальянских неореалистов. Прекрасные лица потомков древних римлян, порой напоминающие античные статуи правильностью черт, принадлежат монахам, пастухам, бродягам, колоритным старухам и юным девушкам, рассылающим воздушные поцелуи возлюбленным. Есть на выставке и забавные, даже фривольные сценки вроде спящих на стоящих рядом постелях бабушки и внучки. Бабушка полна покоя, словно вся она уже не принадлежит земной жизни, готовясь к жизни вечной, зато внучка, разметавшаяся и разрумянившаяся во сне, явно грезит о любви. Или вот еще забавная зарисовка живущей в гареме турчанки, которой помогает переодеваться старая служанка: «Раз в год по воле Аллаха меняется рубаха».

«Сон бабушки и внучки».

Выставка занимает четыре зала. В аванзале с потолка свисают огромные полупрозрачные листы бумаги — увеличенные письма Брюллова, которые он посылал из Италии своим близким в России. Почерк — почти пушкинский, видимо, чистописанию и каллиграфии в те времена учили хорошо. Здесь же висит один из автопортретов художника — тот самый, где он еще молод и красив, как античный бог. В залах установлены также мультимедийные сенсорные панели, с помощью которых любой недоверчивый зритель лично может сравнить рисунки Брюллова из римского альбома Стефании Витгенштейн и фондов Русского музея, изучить мизансцены, позы, жесты, штриховку, светотеневую моделировку, построение композиции и многое другое. И самому решить вопрос — Брюллов перед ним или не Брюллов.

А еще, глядя на весь этот ворох набросков и штудий, законченных рисунков и акварелей, становится как-то понятнее, чего же стоит весь блеск его живописи, делающей достоянием вечности классическую красоту графини Юлии Самойловой, юную прелесть сестер Шишмаревых и вызывающей из небытия похороненные тысячи лет назад под тоннами пепла Помпеи.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Евгения Петрова, замдиректора по науке Русского музея:
— Музей раньше часто упрекали, что мы сидим на своих сокровищах и никому их не показываем. Но в последнее время мы представили огромное количество экспонатов, хранящихся в наших фондах. Сейчас мы решили, что нужно изучать, а также показывать и вводить в научный оборот и в зрительский арсенал работы, разбросанные по частным коллекциям, по всему миру. Это необходимо для того, чтобы восстановить всю полноту представлений о наследии русских художников.
Уже в этом году мы покажем три такие выставки. Эта — первая. Не случайно она называется «Карл Брюллов. Знаменитый и неизвестный». Это не оксюморон, хотя, казалось бы, уж о ком о ком, а о Брюллове, блестящем русском живописце, авторе «Последнего дня Помпеи», мы знаем абсолютно все. Но это иллюзия, и нам, тем, кто всерьез изучает русское искусство первой половины XIX века, это хорошо известно.

Например, далеко не все известно о том, как работал Брюллов. Как он делал свои жанровые акварели? Что — прямо так вот брал и сразу рисовал? О его методах работы с натуры известно очень мало, Карл Павлович был в этом смысле очень скрытным.

И вот как раз итальянские этюды из фонда «Атланта» позволяют приоткрыть завесу над творческой кухней: как он работал, как делал наброски, как изучал эти типы, как искал нужные позы, жесты... Когда мы изучали рисунки у себя в музее в течение полутора лет, часто можно было слышать возражения, что Брюллов не мог так плохо рисовать, он был блестящим рисовальщиком.

Но в том-то и дело, что он приехал в Италию после учебы в Академии художеств, где писали идеализированных натурщиков и картины на темы древнегреческих мифов. А тут на него навалилась жизнь! Жизнь, которую в Академии художеств еще никто не умел изображать, и нужно было этому научиться!