Усыновление в России нуждается в поддержке

Сегодня Совет Федерации рассмотрит «закон Димы Яковлева»

Верхняя палата российского парламента ответит сегодня на принятый конгрессом США «список Магнитского» своим актом — так называемым антизаконом Магнитского, преду­сматривающим запрет на иностранное усыновление российских детей. Затем этот закон должен пройти последнюю инстанцию — президента, который и решит: быть американскому усыновлению в России или не быть.

В российском обществе инициатива депутатов под названием «закон Димы Яковлева» вызвала жаркие споры. Многие не согласны с тем, что из-за ограничений на въезд в США и ареста счетов в американских банках российских деятелей разного уровня пострадают наши дети, нуждающиеся в лечении и семейном уходе. Представители общественного движения «Петербургские родители» даже написали обращение к президенту: «Кто бы мог подумать, что депутаты Госдумы возьмут в заложники детей… Отнимут шанс у той тысячи сирот, которую американцы каждый год вывозят к своим лужайкам, бассейнам и пирогам с кленовым сиропом… Теперь эти дети поедут в интернаты, где будут сидеть в железных кроватках на клеенках и сходить с ума, воя и качаясь. А потом они умрут, так и не став взрослыми...» 

С другой стороны, по словам детского омбудсмена РФ Павла Астахова, за последние 10 лет в США из 100 тысяч усыновленных погибли 19 российских детей. И этому нет оправдания. 

Но кто знает, сколько таких случаев в российских приемных семьях? Оказывается, подобной статистики не ведется. Известно лишь, что, по официальным данным, в России сегодня около 700 тысяч сирот.

В ситуации с усыновлением в Петербурге преобладает тенденция иностранного усыновления (59%), хотя в целом по стране — пальма первенства за российским усыновлением (70%). В прошлом году 551 маленький петербуржец был передан на усыновление. Из них 336 детей усыновлены иностранцами, а 215 — россиянами. В этом году в Петербурге было 311 случаев усыновления, из них 60 — американскими усыновителями.

«Думаю, что запрещать иностранное усыновление детей нам все-таки рановато, — считает детский омбудсмен СПб Светлана Агапитова. — И не только потому, что у нас много детей-инвалидов, у нас их как раз не много. Но есть дети, не имеющие статуса ребенка-инвалида, хотя они тоже нуждаются в устройстве в семью. На самом деле я за то, чтобы наших детей как можно больше оставалось в России, но чтобы они жили в семьях, а не в сиротских учреждениях». 

К сожалению, российских усыновителей гораздо меньше, чем детей, которых надо бы устроить в семьи. Еще у нас много ограничений, более того — нет никаких мер господдержки для усыновителей, которые могли бы взять ребенка с ограниченными возможностями. А у американцев эти возможности есть — они могут вернуть ребенку-инвалиду здоровье и дать ему потом соответствующее воспитание и развитие. 

Детский омбудсмен надеется, что  всплеск эмоций по поводу «закона Димы Яковлева» заставит многих людей задуматься и сделать реальный шаг: взять сироту  в семью. Ведь опросы показывают, что чуть ли не 30% российских семей  готовы стать усыновителями. 

И когда в России  на каждого ребенка, как в европейских странах, будут претендовать по три-четыре семьи, а специалисты станут определять, в какой семье ему лучше, ситуация изменится. А пока у нас происходит обратное — приходит усыновитель, ему показывают список из 15 — 20 малышей, и он начинает выбирать по определенным параметрам — по состоянию здоровья, по совпадению имен. А есть и такие, кто смотрит десяток малышей, потом заявляют: «Мы не почувствовали, что это наш ребенок».

«У нас серьезная статистика вторичных отказов (чуть менее 30%), причем больше у опекунов и приемных родителей, — поясняет Светлана Юрьевна, — но бывает, и усыновители отказываются — они не справляются с ребенком, не понимают, что с ним делать в конфликтной ситуации, к кому обратиться».

Между тем, по данным городского комитета по социальной политике, в иностранных семьях с нашими детьми не зафиксировано ни одного случая жесткого обращения или отказа от усыновления. Наоборот, все дети попали в благополучные семьи, учатся в хороших школах, тем, кто нуждался в лечении, сделаны операции. Петербург уже пять лет работает с аккредитованными агентствами из 70 стран, которые в течение трех лет с момента усыновления должны предоставлять целый пакет документов, присылать отчеты по уехавшим за границу маленьким россиянам. То есть существует двойной контроль и у них, и здесь. 

 «Конечно, однозначно сказать: если в США перестанут усыновлять, это причинит  большое зло нашим детям, — нельзя, ведь остаются еще и другие страны, — говорит детский омбудсмен. — Но если вообще запретить иностранное усыновление, тогда это будет зло. Потому что у нас нет большого количества желающих взять, например, детей старшего возраста — россияне предпочитают усыновлять малышей до 4 лет. А ведь есть большой класс подростков, которых усыновляют иностранцы, и при таком запрете для них шанс попасть в семью равен нулю. Самое правильное, из чего надо исходить, — это то, что ребенок должен жить и воспитываться в семье. И если сейчас мы не можем каждому ребенку обеспечить маму и папу в России, то у него могут найтись мама и папа в другой стране». 

Из выступления Светланы Агапитовой перед депутатами ЗакСа:

«В целом по стране преобладает российское усыновление — 70%. Санкт-Петербург занимает третье место в иностранном усыновлении — 59%.

В доме ребенка №16 на 54 иностранных усыновления — лишь 2 российских. А в доме ребенка №9 на 25 российских — только 8 иностранных.

Большинство семей предпочитают оформлять ребенка под опеку или в приемную семью. При усыновлении ребенок теряет все льготы, предусмотренные для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Новым родителям полагается только единовременное пособие, которое в 2011 году в Санкт-Петербурге составило 11 703 рубля».