В Вагановке провели открытый урок памяти Нинели Кургапкиной

«Она была бы счастлива, что вы все собрались»

Утром к входу в Академию русского балета имени Вагановой подъезжает автомобиль. Выходит коротко стриженная девушка. На вахте ее останавливают, спрашивают, кто такая и куда.

Открытый урок, посвященный памяти Нинели Кургапкиной, поставила Жанна Аюпова.

— Вы что, это же Лопаткина! — говорят вахтеру. — Стыдно не знать.

Народная артистка РФ балерина Ульяна Лопаткина проходит вглубь Вагановки, и я следом за ней. Поднимаемся по лестнице. Из репетиционного зала академии доносится музыка. На входе — толпа, не протолкнуться. Лопаткину люди все же замечают и расступаются перед ней, как море перед Моисеем.

Внутри на большом экране показывают старую черно-белую пленку. Балерина с какой-то сияющей, восторженной улыбкой. Ее появление даже на экране публика встречает аплодисментами. Это Нинель Александровна Кургапкина, ученица Агриппины Вагановой, народная артистка СССР, прима Мариинского театра, партнерша Рудольфа Нуреева и Михаила Барышникова. Более тридцати лет, с 1947-го по 1981-й, она провела на сцене Кировского, более сорока лет проработала педагогом. 13 февраля ей исполнилось бы 80 лет.

Нинель Кургапкина погибла в 2009 году в ДТП у железнодорожного переезда возле станции Белоостров, где у нее была дача. Виновник гибели артистки так и не был найден…

Видеозапись заканчивается, а музыка не прекращается. Под нее выбегают в зал девочки-ученицы. Делают па. Это открытый урок — дань памяти приме. Движения и музыка — точно те же, что были у воспитанников Нинели Александровны на экзаменационном занятии. Некоторые из них сейчас в зале.

Ведет урок новый художественный руководитель академии Жанна Аюпова, также ученица Кургапкиной, — она вполголоса поправляет девушек, подсказывает им. Здесь же и. о. ректора Николай Цискаридзе. Он тоже, кажется, взволнован ответственным моментом. Все же он находит момент, чтобы шепнуть Ульяне Лопаткиной: «Спасибо, что пришла. Я так рад».

— Есть в истории персонажи ключевые, поворотные. К сожалению, память уходит, даже несмотря на то что сохранились какие-то кинокадры… Но нам очень хотелось восстановить атмосферу, царившую на занятиях Нинели Александровны. Хотелось, чтобы ученицы понимали, какой вклад эта женщина внесла в развитие танца. Благодаря ее технике, ловкости и необыкновенной жизнерадостности многие элементы вошли в сегодняшний балет. Теперь мы вынуждены этому учиться, — улыбается Цискаридзе.

После выступления все спускаются в музей академии. Там на стендах выставлено множество фото, в витринах — личные вещи Нинели Кургапкиной. Шкатулка, например, где изображена она сама в одной из ролей. Кастаньеты. На манекены надеты ее ученические платья.

Посреди зала накрыты столы. Наливают вино, пьют не чокаясь.

— Грузины обычно чокаются, потому что душа-то жива, — говорит Николай Цискаридзе. — Мы столько вспоминали за последние недели Нинель Александровну, что я уверен: она с нами. Столько смеялись, пока все это собирали… Я уверен, что она сейчас очень радуется. Знаете, я стоял рядом с Жанной, смотрел, какие лица были у посетителей открытого урока. Она была бы счастлива, что вы все собрались. Каждого она очень любила, в каждого вложила много добра, тепла и своего существа. Пока вы танцуете, творите и существуете, Нинель Александровна жива. Так же, как и в ваших учениках она будет иметь свое продолжение.

— Память у нее была идеальная. Она помнила все балеты, даже те, которые сама не танцевала, — вспоминает поклонница балерины Маргарита Ремизова. — Проработав с Нинелью Александровной 25 лет, я поняла, что не знаю и половины того, что знает она. Удивительное качество — видеть новизну в каждой роли. Не только в движениях — во взаимоотношениях героев. И в нас, ее учениках, тоже. Она все время пыталась из нас это вытащить.

— Я слышала иногда из-за дверей ее громогласный голос. Когда она шла в своем рыжем комбинезоне — разбегались все. Ее воинствующей харизмы боялись, — поделилась Ульяна Лопаткина. — Боевой характер требуется, конечно, любому солисту. Без смелости, без стержня очень сложно вести спектакль. Но то, что Нинель Александровна благодаря своему характеру делала за пределами сцены для некоторых людей, — это человеческий подвиг. Я не много, к сожалению, знаю об этом. Но она в свое время спасала людей от тюрьмы и от смерти. С этим своим локомотивным напором она могла топнуть ногой и сказать: этого человека надо освободить! Хорошо, если бы кто-то рассказал об этом побольше.

Мы побеседовали и с педагогом, поставившим открытый урок, — с новым художественным руководителем академии Жанной Аюповой.

Разговор об ученичестве у Нинели Александровны, о работе с Рудольфом Нуреевым и о нынешней ситуации в академии читайте в ближайших выпусках «Вечернего Петербурга».