«В этом платье моя мать была в Зимнем дворце, на праздновании 300-летия династии Романовых»
8 апреля в дар музею-заповеднику «Царское Село» были переданы подлинные образцы придворной одежды: великолепное женское парадное платье и парадный мундир камергера начала XX века
Дарителем выступил представитель известного дворянского рода, живущий в Лондоне Винсент Джордж Поклевский-Козелл, среди предков которого — Альфонс Поклевский-Козелл, горно- и золотопромышленник, «водочный король» Зауралья второй половины XIX века и барон Эдуард Стекль, российский дипломат, один из участников заключения договора о передаче Аляски США в 1867 году.
Вышеуказанные же предметы принадлежали дедушке и матери господина Поклевского.
Ольга Таратынова, директор ГМЗ «Царское Село»:
— Какое значение вы придаете получению «Царским Селом» новых экспонатов?
— Исторически сложилось так, что пригородные музеи Санкт-Петербурга сильно пострадали во время войны, и «Царское Село» не исключение: от физических разрушений мы не оправились, до сих пор реставрируем здания, восстанавливаем убранство залов. Но сильный удар война нанесла и по музейным фондам: до войны в нашей коллекции присутствовали вещи и императорского уровня, десятки тысяч единиц хранения. Но, за годы войны, не по вине музея, все эти ценности были потеряны: что-то не вернулось из эвакуации, что-то погибло, что-то покинуло пределы нашей страны в чемоданах немецких солдат. Поэтому мы крайне озабочены комплектацией наших фондов, стараемся разыскать во всем мире свои собственные вещи, и каждая находка — это большой праздник. Тем более, для нас представляет очень большую ценность все, что связано с жизнью императорского дворца до революции, то есть все связанное с XVIII и XIX веками.
— Какова история этих предметов одежды?
— Стоит отметить, что это платье уникально: оно было сшито Модным домом Чарльза Ворта, одевавшим трех российских императриц. Мать господина Поклевского-Козелла носила это платье, будучи фрейлиной императрицы. Камзол же принадлежал дедушке Винсента Джорджа. В первую очередь, для нас это произведения искусства, вещи, связанные с историей императорского двора и России, привязанные ко времени, наследие которого было практически уничтожено.
— Требуются ли вашим новым экспонатам реставрация и дополнительный уход в дальнейшем? Когда и в составе какой экспозиции посетители «Царского Села» смогут увидеть эти платья?
— Следует понимать, что платью — сто лет, и можно обратить внимание на очевидное воздействие солнечного света: бархат, который должен был быть ярко-алым, поблек. Сейчас мы произведем реставрацию, вернем бархату оригинальный цвет. Сначала выставляться оба наряда будут в Александровском дворце. После его закрытия на глобальную реставрацию в 2015 году, они перекочуют в Екатерининский. Однако, нормы музейного хранения не позволяют надолго выставлять такие хрупкие предметы, как ткани, особенно бархат. Платье ожидает щадящее экспонирование — оно будет время от времени «отдыхать» от глаз посетителей и ультрафиолетового излучения.
Впервые же выставлены оба наряда будут в Ночь Музеев, именно в таком виде, в каком они есть сейчас, и, думаю, станут центральными экспонатами этой ночи.
Ираида Ботт, заместитель директора по научной работе ГМЗ «Царское Село»:
— В чем уникальность нового приобретения музея?
— Мундирные придворные платья, форма которых появилась по указу Николая I еще в 1834 году и практически без изменений существовала до 1917 года, в собраниях российских музеев есть — увидеть их можно и в коллекции Государственного Эрмитажа, и в Музее московского Кремля, и даже у нас. В нашем собрании находятся два великокняжеских платья, принадлежавших великой княгине Ксении Александровне. Но перед нами предмет особый — это платье, которое принадлежало фрейлине императрицы Александры Федоровны, одной из главных героинь последнего этапа истории Царского Села.
— Что свидетельствует о подлинности наряда?
— О подлинности этого платья мы можем судить не только по воспоминаниям господина Поклевского, но и по цвету. Дело в том, что указ Николая I 1834 года регламентировал не только форму платья, которая неизменно сохранялась до 1917 года, не только характер шитья, который тоже был неизменным все это время, но при этом различался в зависимости от того, императорскому кругу принадлежит одеяние или великокняжескому, и по цвету. Пунцовый цвет (а это платье было очень яркого, насыщенного красного цвета), это цвет парадного платья фрейлины императрицы. Были тогда еще платья зеленого цвета с золотом шитьем, были великокняжеские платья синие, сиреневые лиловые, все они встречались в нашей коллекции, но подобного этому у нас не было.
— Удалось ли вам установить в каком конкретно году сшито это платье?
— Восстанавливая картину событий со слов господина Поклевского, мы поняли, что владельцы этого платья прибыли в Россию в 1909 году. Тогда его отец, господин Стекль, поступил на службу к Великому князю Георгию Михайловичу, и, в скором времени, в свои 17 лет, мать Поклевского, становится фрейлиной императрицы Александры Федоровны. Поэтому мы склонны датировать это платье 1909 годом. Однако, в маленьком буклете, в котором мы нашли изображение этого наряда, стоит дата — 1913 год, то есть, по другой версии, он был сшит к 300-летию дома Романовых. Возможно и такое развитие событий, значит, в 1909 году имелось какое-то другое парадное платье.
Винсент Джордж Поклевский-Козелл:
— Почему вы решили подарить ваши реликвии именно ГМЗ «Царское Село»?
— Дело в том, что мне уже довелось побывать здесь, правда, это было много лет назад, еще до глобальной реставрации. «Царское Село» оставило самые теплые воспоминания. И вот, когда я принял решения отпустить наследие моих родителей, я сразу вспомнил это место.
— И мундир, и платье отлично сохранились, как так получилось?
— Как раз до революции мои родные уехали во Францию, в Париж, увезя с собой эти предметы одежды, где бережно хранили их со всякими предосторожностями долгие годы. Позже они были переданы в музей в поместье Лутон Ху и находились в «русских комнатах», устроенных там графиней Анастасией Михайловной де Торби: по отцу — правнучкой императора Николая I, по матери — правнучкой Александра Пушкина. В 1990-х музей в Лутон Ху был закрыт, предметы распроданы или возвращены владельцам. Когда моих родителей не стало, эти артефакты перешли ко мне, я, в свою очередь, поместил их в хранилище аукционного дома «Кристис». Точно не скажу, как они хранили эти вещи, но их мастерство неоспоримо – я до сих пор поражен их сохранности.
— Изыскания изысканиями, а что вам рассказывала мать?
— По ее словам, это платье было сшито специально к празднованию трехсотлетия династии Романовых, на котором она лично присутствовала. В Зимнем дворце был потрясающий праздник, на балу присутствовали триста фрейлин. В один миг двери всех парадных залов дворца распахнулись, и фрейлины, танцуя, двинулись по кругу. Причем, каждая фрейлина держала шлейф платья предыдущей. Я только могу себе вообразить, насколько это зрелище было зачаровывающим, а моя мать была там, в этом платье, кружилась в танце, в блеске мира, которого уже нет.
