В идеи одеваемся, а портков нет!
В «Лофт проекте ЭТАЖИ» открыта выставка «Альтернативная мода до прихода глянца. 1985 — 1995 годы»
Светлана ПЕТРОВА, бывшая когда-то одной из самых ярких представительниц альтернативной моды Петербурга, решила вспомнить вместе с вашим корреспондентом то трудное, голодное время, когда проржавевший «железный занавес» со скрипом раздвинулся, от cоветской империи остались одни руины, хлынул воздух свободы, а что будет завтра — не мог представить себе никто.
Светлана Петрова — звезда альтернативной моды.
Такой вердикт вынесли модные критики, когда исландская певица и актриса Бьорк, снявшаяся у Ларса фон Триера в фильме «Танцующая в темноте», появилась в Канне на красной дорожке в белом платье с до жути натуралистичной головой лебедя и пышной пачкой, приподняв которую она, на радость папарацци, «снесла яйцо».
Было это в 2001 году.
А задолго до этого, в начале 90-х, Светлана Петрова, руководитель ЛЭМ (Лаборатории экспериментальной моды) сшила необыкновенные плавки. Придя к ней в мастерскую ради интервью, я первым делом обратила внимание на что-то белое, воздушное, лежащее на диване. «Это — плавки «Лебедь», — объяснила Светлана. — Их будет демонстрировать накачанный культурист».
Сейчас в «Лофт Проекте ЭТАЖИ» открыта выставка «Альтернативная мода до прихода глянца. 1985 — 1995 годы», на которой собраны редкие фотографии, запечатлевшие работы неформальных художников-модельеров Москвы и Петербурга. Впрочем, если Москва представлена полно, то до Петербурга у кураторов, видно, руки не дошли. И Светлана была возмущена до предела, когда увидела на выставке несколько фотографий своих работ — без подписи!
Платье с гуськом
— Светлана, когда я впервые увидела в каком-то глянцевом журнале фотографию Бьорк в платье-лебеде от Марьяна Пежоски, сразу вспомнились ваши дивные плавки «Лебедь», которые с таким блеском демонстрировали на показах альтернативной моды чемпионы-культуристы. Ну не может это быть просто совпадением!
— Дело в том, что Бьорк видела наш показ с этими знаменитыми плавками. Нас однажды позвали на фестиваль уличных театров во Францию. Там заметили и стали приглашать на частные приемы. Одна вечеринка проходила в Англии, у известного продюсера Джонатана Разерфорд-Беста. Там была и Бьорк. Мы показывали спектакль-дефиле «Жизнь и смерть Чайковского». Самая главная сцена была с Лебедем. А «танцевал» Лебедя культурист Александр Вишневский. Вообще с нами на гастроли ездили по очереди лучшие культуристы, меняясь в зависимости от своего графика. Между собой они называли поездку на гастроли с нашим театром ЛЭМ «съездить с гуськом». На Бьорк, по-моему, спектакль произвел впечатление, а «Лебедя» она рассматривала очень внимательно… Потом, несколько лет спустя, увидела Бьорк на Каннском фестивале в платье «с гуськом», очень похожим на плавки «Лебедь».
— Почему вы решили заняться альтернативной модой? Хотелось модно одеваться, а в магазинах ничего не было?
— Нет, что вы, проблем с одеждой у меня никогда не было. Папа был моряком загранплавания, бабушка была заведующей одним из отделений больницы им. Свердлова и могла достать все! А подруга мамы была одной из лучших закройщиц популярнейшего в Ленинграде ателье «Смерть мужьям!».
Бьорк высоко оценила костюмчик от Петровой.
Одежда интересовала меня с иной точки зрения. Дело в том, что я… окончила философский факультет. Меня интересовала философия моды как отражение эпохи, ее стиля, психологии масс, взаимовлияния моды и социума и всякие прочие вещи.
Найти себе профессию по специальности в то время я не могла, мы изучали марксизм-ленинизм и диалектический материализм, историю КПСС. Меня засунули на кафедру марксизма-ленинизма, я там чуть не спятила…
И в это время случай подкинул мне знакомство с авангардным художником Кириллом Миллером и с Сергеем Черновым, делавшим костюмы для «Поп-механики» Сергея Курёхина. И у нас родилась идея делать русский от кутюр. Смелая идея, особенно если учесть, что никто из нас троих не умел шить! Сели и стали работать. Писали с мужем Петром манифесты, цитировали классиков, Андрея Платонова («В идеи одеваемся, а портков нет»). Что ж — будем одевать народ в лозунги!
Так говорит Заратустра
— Чем вы занимаетесь сейчас?
— Один из самых известных проектов связан с моим котом Заратустрой. Наверное, все видели в Интернете сайт, где Заратустра присутствует на картинах великих мастеров прошлого, — www.fatcatart.ru. То он на ручках у Джоконды, то появляется, как боттичеллиевская Венера, из пены морской, то лежит в ожидании золотого дождя, как Даная Рембрандта. Это не просто еще один прикол на тему котов. Заратустра разговаривает с людьми об искусстве, делится своим пониманием творчества разных художников, стилей и направлений в живописи, позирует. Картины мы с ним делаем в размер оригиналов.
В Париж со своим самоваром
— Как вас принимали за границей? Казалось бы, экая дерзость везти свои костюмы в Париж!
— Интерес ко всему русскому, в том числе к андерграундному искусству, на волне перестройки был очень велик. Году в 92 — 93-м я отправилась в очередной раз в Париж. Повезла спектакль «Яйца зла» (парафраз бодлеровских «Цветов зла»).
Мой французский менеджер Дорид Сальти устроил мне выступление в ток-шоу на знаменитом французском телеканале «Антенн-2». Были приглашены три человека — французская певица Геш Патти, я, русская художница Света Петрова и… знаменитый кутюрье Карл Лагерфельд.
Лебедей обычно «танцевали» знаменитые культуристы.
Я бы нашла, что ему ответить, но у меня ж был выключен микрофон!
Но я все-таки нашла способ. Стала искать в сумочке свой знаменитый мундштук, сделанный из пионерского горна. Сумка необъятная, я стала вытаскивать из нее все предметы и раскладывать рядом. Этим привлекла внимание операторов и публики. Наконец вытащила горн и закурила. А ведь прямой эфир — ничего не сделать, все показали.
И на следующий день на меня обрушилась слава. Телефон разрывался. Меня стали таскать по разным французским программам. Пригласили на одну радиостанцию и первым делом спросили: «Ну и как вам наш великий Карл Лагерфельд?»
А мой импресарио успел научить меня французскому сленгу и крепким словечкам, поэтому я автоматически ответила: «Ваш Лагерфельд — просто старый мудак!»
Сочетание дорогого и дешевого — это тренд
— Светлана, как вы думаете, почему в России до сих пор нет модной индустрии?
— Модная индустрия должна состоять из больших и маленьких производств, магазинов, тогда это будет живая структура, развивающаяся, меняющаяся, а у людей будет выбор. Большие компании будут делать то, что не под силу мелким. Сочетание дорогого и дешевого — тренд. Но все, что делается маленькими тиражами, все эксклюзивное — дорого. Поэтому нужно и то, и другое, и массовое, и уникальное, «форды» и «роллс-ройсы».
Я знаю некоторых очень богатых иностранцев, которые одеваются на распродажах, не гнушаются рыться в контейнерах, покупая за копейки вещи с небольшим браком.
— А как же нам, бедным девушкам, если так пойдет дальше, можно будет отличить богатого от бедного, принца от нищего?
— Никак! Только по величине банковского счета.
Это у нас принято выставлять богатство напоказ, кичиться им, трясти мошной, развестись со старой женой и жениться на девице на сорок лет моложе и на две головы выше. Там человека, который ведет себя подобным образом, просто сочли бы клоуном.
