У современных детей отобрали возможность развивать фантазию

Так считает главный герольдмейстер и собиратель оловянных солдатиков Георгий Вилинбахов

23 февраля, как известно, будет День защитника Отечества. Меньше помнят, что 8 февраля — другой праздник, День науки.

«Было когда-то двадцать пять оловянных солдатиков, родных братьев по матери — старой оловянной ложке...»

На стыке двух таких, казалось бы, разных праздников обнаружилось увлечение одновременно воинственное и домашнее, серьезное и детское. Это мы про оловянных солдатиков — да-да, тех самых, стойких.

Видимо, поэтому о солдатиках в клуб «Матрица науки» пригласили рассказать первейшего эрмитажного их коллекционера — главного герольдмейстера РФ, заместителя директора Эрмитажа по науке, доктора исторических наук Георгия Вилинбахова.

Из печки посыпались солдатики

Весь стол перед ним был заставлен войсками из разных эпох — как будто тут развернулась какая-то Валгалла, поле битвы, находящееся вне времени и объединяющее все эпохи.

Тут размахивали мечами арабские воины и китайские. Скакали французские кирасиры — против них стояла русская артиллерия. Индейцы, англичане времен Англо-бурской войны, пруссаки и ландскнехты соседствовали с древнегреческими гоплитами. На всех них Георгий Вадимович поглядывал из своего кресла благосклонно, как некий бог Марс с вершины Олимпа.

— Нет ничего приятней и интересней, чем рассказывать о своем увлечении, — начал он. — Но прежде всего мне хотелось бы сказать, что, когда смотришь на игры современных детей, становится их безумно жалко. Можно, конечно, сказать, что это такой возрастной синдром. Что на самом деле у сегодняшних детей все в порядке, есть много интересных и разнообразных игр. Но меня все время не покидает чувство, что у них отобрали возможность развивать свою фантазию. Мне кажется, что компьютерные игры, которые сейчас овладели умами и сердцами детей, лишают их возможности проявить качества, нужные во взрослой жизни.

Георгий Вадимович противопоставил этой нынешней скудности свой ленинградский двор начала 50-х годов и то разнообразие игр, в которые дети тогда играли. И в прятки, и в пятнашки, и в казаков-разбойников, и в фанты. Играли во дворе, выскакивали на улицу, играли среди дровяных сараев и просто за поленницами, лазили на чердаки и, что было уж совсем опасно, на крышу...

— А кто сейчас помнит, — вопросил он, — как играть в лапту, в штандер или в «А мы просо сеяли»? И конечно, мы играли и в солдатиков. Хотя в 50-е годы с ними было совсем туго. Мы использовали спички. Сколько их мы перевели... Делали из цветного пластилина фигурки. Иногда получались десятки и сотни солдатиков.

Георгий Вадимович увлекается солдатиками с раннего детства

Королевское место, конечно, принадлежало оловянным солдатикам. Их практически не было. Но мне повезло родиться здесь, в Ленинграде. А наш город почему-то всегда был связан именно с коллекционированием солдатиков — чего не скажешь, например, о Москве. В мемуарах самых разных петербуржцев — Александра Николаевича Бенуа, Дмитрия Сергеевича Лихачева, Бориса Борисовича Пиотровского — встречаются упоминания, как они в детстве собирали солдатиков. Был еще эпизод, когда к нам в Эрмитаж пришел рабочий и принес коробку старинных солдатиков. Мы купили их. А потом он рассказал, что его бригада на Петроградской стороне разбирала старый дом. И когда разобрали печку, оттуда посыпались солдатики. Когда, кто и зачем их там спрятал? Было это в 20-е, в 30-е годы или в блокаду? Мы, наверное, никогда не узнаем. Вот такая чисто петербургская история.

И вечный бой

Вообще солдатиков, напомнил главный герольдмейстер, создавали всегда, с античных времен. Бывали они деревянные, глиняные, фарфоровые, картонные. Но в XIX веке их изготовитель, немец Эрнст Хайнрихссен, принял два важных, гениальных решения, которые сделали солдатиков универсальным хобби.

Во-первых, он унифицировал их размер — стандартом стали 30 мм. Вторая вещь, связанная с его именем, — это то, что он стал изображать не только современных ему воинов, но и представителей разных других эпох. И эти фигурки делались абсолютно исторически достоверными. Благодаря этому на любом столе смогли оживать любые исторические эпизоды, страницы любых романов. И у тех, кто разыгрывал эти сцены, появлялись к солдатикам чувства как к героям любимых книг.

— Это видно из того, что даже на этом столе на подставках некоторых фигурок можно найти личные имена, — сказал Георгий Вадимович и продемонстрировал подошву одного из них. На подошве действительно значилось имя.

— Они были для их владельцев живыми персонажами и участвовали в их образовании, созревании, становлении как людей, — подчеркнул герольдмейстер.

Причем — и вот простор для фантазии — если требуется, можно самому создавать нужные фигурки. Как-то раз, когда любители реконструировали Ледовое побоище, не было немецких рыцарей в нужных шлемах. Поэтому шла деликатная работа: брали русских казаков, скакавших с пикой наперевес, сплющивали им головы плоскогубцами, надевали плащи, приделывали шлемы, раскрашивали — и получался такой рыцарь. Русских воинов делали из древнегреческих.

«Петербургская Масленица» — этюд на сугубо мирную тему

К тому же могут создаваться любые сцены, не только батальные. Если приглядеться, на столе можно было увидеть плачевное «Отступление армии Наполеона из России». Рядом пила и веселилась «Петербургская Масленица». Бывают, оказывается, сценки, изображающие похождения Казановы, похороны какого-нибудь фараона, триумфальный въезд римского императора... А сейчас уже есть фигурки, изображающие высадку астронавтов на Луну.

Шведы из «Казбека»

— Собирание солдатиков для меня стало уже традицией, — признался Георгий Вадимович. — Иногда в антикварных магазинах, на блошиных рынках удается найти старые фигурки. Я их покупаю: называю это «спасением из плена». Понятно, что иначе они пропадут. С раннего детства я на каждый день рождения и Новый год получал от родителей в подарок солдатиков. В коробочке из-под папирос.

Отец мой, Вадим Борисович Вилинбахов, родился в 1924 году. Что было дальше — понятно. Пошел на войну, не успев закончить школу. Вообще он стал военным и всегда увлекался историей. Поступил в военно-историческую секцию — и всегда любил делать реконструкции сражения с помощью солдатиков. А потом это увлечение по наследству перешло ко мне. Мы с ним любили на даче ставить большой стол, рисовали на нем мелом местность — и играли. Иногда даже два дня шло сражение, иногда — три. Играли мы по правилам, которые у нас были записаны в специальную тетрадку. Вообще разных правил существует довольно много, есть и довольно реалистичные «военные игры». А у нас были достаточно игрушечные. Мне нравилась больше сама игра как таковая. Потом я начал играть со своим сыном. А теперь уже мы играем и с внуком. Так что три поколения нашей семьи теперь собираются за столом, за игрой в солдатики. А трепетней всего я отношусь к тем первым солдатикам, которых подарил мне отец. Они для меня самые дорогие. Это шведская армия. Вот они — в коробочке из-под папирос «Казбек».

Напоминаем, что до 7 апреля в Арапском зале Зимнего дворца работает выставка «Оловянные солдатики в Эрмитаже», приуроченная к 200-летию Отечественной войны 1812 года. Огромная коллекция солдатиков Эрмитажа позволила представить «в натуральную величину» русскую и французскую армии времен Наполеоновских войн, а в придачу и армии их союзников — пруссаков, австрийцев, баварцев, саксонцев.