Виллие — на задворках, Багратион — за заводской проходной

«Вечерний Петербург» выяснял судьбу памятников героям Отечественной войны 1812 года

До главного юбилейного торжества в честь подвига русского оружия осталось менее трех недель. 7 сентября, в день Бородина по новому стилю, должен открыться мемориал герою битвы генералу Багратиону — на бывшем Семеновском плацу, за зданием ТЮЗа, в сквере между Звенигородской улицей, Подъездным переулком и улицей Марата. Наведались туда который раз за лето — ничего не происходит.

Бронзовые доски с памятника Виллие украли на режимной территории несколько лет назад.

«ВП» уже рассказывал о волоките с документами на установку памятника: согласование документов затянулось, о чем с тревогой говорил и его автор петербургский скульптор Ян Нейман. На прошлой неделе из пресс-службы губернатора сообщили: документы подписаны.

Однако успеют ли справиться с установкой в рекордно короткий срок?

— Если дней за десять или даже за неделю работы на площадке не начнутся — тогда да, следует поднимать тревогу, — посоветовали запастись терпением эксперты по фундаментам из Санкт-Петербургского архитектурно-строительного университета.

Ближайшая неделя покажет, состоятся ли торжества на бывшем Семеновском плацу. Пока же Багратион находится за заводской проходной — на знаменитой «Монументскульптуре».

Скрыт от людских глаз и другой памятник герою Отечественной войны 1812 года — знаменитому медику Якову Виллие. Только в день Бородина он лично оказал хирургическую помощь двумстам раненым и контуженым русским воинам. В 1808 — 1838 годах руководил Медико-хирургической академией в столице, ныне Военно-медицинской. В 1859 году памятник лейб-медику, действительному статскому советнику баронету Виллие установили перед главным зданием академии. Ныне он на задворках больничных корпусов, за забором, у ворот которого стоит солдат. ВМА — режимная территория, просто так туда не пройти — но корреспонденту «ВП» удалось.

— Вот видите, какие-то злые люди содрали бронзовые доски с постамента, — рассказал шедший мимо офицер.

— И давно это было?

— Лет пять или шесть назад.

К 200-летию Бородина доски не восстановлены. Похоже, ВМА сейчас вообще не до торжеств — все разговоры курсирующих по территории академии сотрудников об одном: о грозящем переезде подальше от Петербурга, в пригород.

Между тем в качестве аргумента исторической справедливости пребывания ВМА именно здесь, на Выборгской стороне, могли бы привести и тот, что значительная часть корпусов академии была построена на личные средства Виллие. Баронет завещал все свое состояние на строительство и содержание «Клиники на 150 мест для безвозмездного пользования больных обоего пола, без различия званий и сословий». Завещание было выполнено, и клиническую больницу торжественно открыли в 1873 году. Она и сейчас служит военной медицине.

А памятник баронету отправили на задворки академии в конце 1940-х годов — в кампанию борьбы с космополитизмом и врачами-вредителями. По одной версии, руководство академии перестраховалось из-за сомнительного имени Яков. По другой, баронета — шотландца по происхождению — едва не объявили британским шпионом, докладывавшим союзникам-англичанам о состоянии дел в русской армии в 1812 году.

В общем, тут есть что рассказать людям, и в городе туристической привлекательности посетителей можно приводить к этому памятнику толпами. Но о его существовании знают только десяток-другой историков. О возвращении Виллие к фасаду академии речь не идет.

Так что пока в Петербурге только три памятника героям Отечественной войны 1812 года. Полководцам Кутузову и Барклаю де Толли перед Казанским собором, а также корнету Грибоедову на Пионерской площади перед ТЮЗом. Туда автор бессмерт­ного «Горя от ума» попал скорее всего в качестве участника обязательной школьной программы по литературе.