«Входит Александр Сергеевич!.. К этим словам добавить нечего»

30 сентября исполнилось 230 лет со дня рождения кавалерист-девицы Надежды Дуровой

У истории всегда в запасе есть сюжеты — интересней и сложней любого сочинения. То ли случай, то ли некий высший авторский замысел закручивает события жизни так, что никакому беллетристу не угнаться. Так произошло и с нашей героиней. 

Дом №40 по набережной Мойки — место встречи Надежды Дуровой с Пушкиным.

Надежду Дурову в нашей культуре ждала странная судьба: она как бы раздвоилась. С одной стороны, она стала прототипом очаровательной Шурочки Азаровой в «Гусарской балладе» Эльдара Рязанова. С другой — «серьезный» образ Дуровой, такой амазонки нового времени, пошедшей на войну с Наполеоном наравне с мужчинами, — если и реже вспоминается, производит не менее сильное впечатление.

А историческая действительность, как всегда, оказывается сложнее обоих образов. И где-то даже интересней. Родилась в семье гусарского ротмистра, воспитывалась среди гусар… «Седло, — пишет сама Надежда Андреевна в воспоминаниях, — было моею первою колыбелью; лошадь, оружие и полковая музыка — первыми детскими игрушками и забавами». На популярность среди мужчин Надежде рассчитывать не приходилось: она выросла некрасивой, с оспинами по всему лицу, и вдобавок была смугла. Это в то время считалось большим недостатком. 

Ее неудачно выдали замуж. Она бросила семью и в 1806 году, влюбившись в казачьего есаула, ускакала с ним, переодевшись в казачье платье. Потом бросила есаула, ушла в уланы. Участвовала в битвах, была отчаянно храбра, но при этом ни разу не пролила чужой крови. За спасение раненого офицера в разгар сражения была награждена солдатским Георгиевским крестом. Потом ее разоблачают, отвозят в Петербург под арестом… и  — чудо: император Александр I, пораженный ее историей, разрешил продолжить службу — под именем Александр Александров (видимо, в честь себя) в гусарском полку. Еще и подарил 2000 рублей серебром — на пошив гусарского мундира.

В 1812 году кавалерист-девица, снова среди улан, командовала полуэскадроном, участвовала в сражении под Смоленском, в Бородинской битве защищала Семеновские флеши. Была контужена ядром в ногу. И даже служила ординарцем у Кутузова, который знал, кто она. В 1816 году она вышла в отставку и жила то в Сарапуле, то в Елабуге. Ходила постоянно в мужском костюме, все письма подписывала фамилией Александров и сердилась, когда обращались к ней как к женщине. C тоски стала писать мемуары. 

Так прошло двадцать лет. И тут на сцене появляется… Пушкин! Именно он прославил «русскую амазонку». Об этом как-то не вспоминают, а ведь они общались. И Пушкин помог Надежде Андреевне опубликовать мемуары.

Дурова с Пушкиным познакомилась через своего брата Василия, которого Александр Сергеевич как-то раз подвез с Кавказа до Москвы. Брат же отправил фрагменты ее «Записок» Пушкину. Затем с поэтом связалась и сама Надежда Андреевна.

«Посылаю вам несколько листков моих записок, и если вы найдете, что можно мне показать их свету, не опасаясь обвинения в дерзкой самонадеянности, то в таком случае сделайте мне честь напечатать их в вашем «Современнике». <...>

Я получила ответ, исполненный вежливости и похвал, и сверх этого предложение руководствовать в сем случае моею неопытностию» — так описывает Надежда Андреевна свой контакт с Пушкиным в повести «Год жизни в Петербурге».

Пушкин действительно издает главу из «Записок» в «Современнике». Для переговоров о дальнейшем издании Дурова приезжает в Петербург. И останавливается в гостинице «Демут» — по тому времени одной из лучших — в доме №40 по набережной реки Мойки (или №27 по Большой Конюшенной). Тут проживали в разное время Грибоедов, Чаадаев, Батюшков, Герцен, Тургенев… А в 1859 году — даже будущий немецкий канцлер, тогда еще посол Отто фон Бисмарк.

Тут же, кстати, было и первое петербургское жилье Саши Пушкина, когда вместе со своим дядей Василием Львовичем в июне 1811 года он приехал сдавать экзамен в Царскосельский лицей.

И вот теперь, в 1836 году… Дурова пишет: 

«На новой квартире своей я живу под облаками; мне достался номер в четвертом этаже!.. <...> В половине первого часа карета знаменитого поэта нашего остановилась у подъезда; я покраснела, представляя себе, как он взносится с лестницы на лестницу и удивляется, не видя им конца!.. но вот отворилась дверь в прихожую!.. я жду с любопытством и нетерпением!.. отворяется дверь, и ко мне... но это еще пока мой Тишка; он говорит мне шепотом и вытянувшись: «Александр Сергеевич Пушкин!» — «Проси!..» Входит Александр Сергеевич!.. к этим словам прибавить нечего!..»

Обсудив перспективы издания рукописи, он поцеловал Дуровой руку на прощание.

«Я поспешно выхватила ее, покраснела и уже вовсе не знаю для чего сказала: «Ах, боже мой! Я так давно отвык от этого!» На лице Александра Сергеевича не показалось и тени усмешки, но полагаю, что дома он не принуждал себя и, рассказывая домашним обстоятельства первого свидания со мною, верно, смеялся от души над этим последним восклицанием».

Она издала еще 12 романов, но потом оставила все и вернулась в свою любимую Елабугу. Несмотря на то что ее творчество высоко оценили Жуковский, Белинский, Пушкин и Гоголь, больше она к литературной деятельности никогда не возвращалась.

В Елабуге на гонорары она купила себе домик и провела там остаток жизни в окружении своих многочисленных подобранных собак и кошек. Умерла Надежда Андреевна 21 марта (2 апреля) 1866 в возрасте 82 лет. Она завещала отпевать себя как раба Божьего Александра, но священник нарушать церковные правила не стал. Однако почести ей воздали как боевому офицеру, дав троекратный оружейный залп над могилой.