Вспомнить всё

Петербургский актер и режиссер Александр Баргман поставил польскую пьесу «Ночь Гельвера»

Действие польской пьесы «Ночь Гельвера», которую 19 и 20 января в 19.30 выпускает на Малой сцене Театра им. В. Ф. Комиссаржевской петербургский актер и режиссер, создатель Такого театра Александр Баргман, происходит в Германии 30-х годов прошлого века, и этим, в общем-то, очень многое сказано.

Александр Баргман

Ощущение, что наша страна да и мир вообще находятся на пороге чего-то крайне малопривлекательного, точнее даже сказать, недопустимого, отвратительного, страшного, переживают нынче многие художники. О чем свидетельствуют, в частности, премьеры последнего времени: в Петербурге — «Антитела» и грядущий «Враг народа» Льва Додина в МДТ — Театре Европы. И дело даже не в том, что количество скинхедов и нацистов как-то резко увеличилось, а в том, что нет силы, которая могла бы противостоять агрессивной толпе. В том же Париже, например, нацисты могут получить официальное разрешение на митинг, но спонтанно соберутся активисты, которые попросту не выпустят их из метро. Как ни странно, в России, более всего пострадавшей во время Второй мировой, память оказывается значительно короче. 

Вот это тревожное чувство или же, точнее, предчувствие для Александра Баргмана значительно более важно, чем, возможно, чересчур сентиментальная история, описанная в пьесе поляком Ингмаром Вилквистом. Действующих лиц в его пьесе «Ночь Гельвера» двое: тридцатилетний даун Гельвер и его воспитательница Карла. Толпа тех, кто готов в любой момент устроить «ночь длинных ножей», на сцене не появляется, гудит и рычит за окнами. Но в ее реальности сомневаться не приходится. Гельвер — вечный ребенок, которому нравится играть в солдатики и маршировать с флажками и который, разумеется, не подозревает об угрожающей ему опасности и никогда не поймет, кто такие «ликвидаторы». В этой ситуации женщина делает мучительный, но единственно возможный выбор.

Эскиз костюма Гельвера.

«Когда я прочитал пьесу, — говорит режиссер Александр Баргман, — то понял, что хочу ставить ее именно в Петербурге. Это очень жестокий город. И чем больше времени проходит с начала моей работы над пьесой, тем вокруг всё становится жестче и жестче…

Но я уверен, что эта история про людей, история о любви… И важным становится другое: человеку в беде посылается ангел. Которым является Гельвер. Ангел во спасение. Да, такой странный ангел, с которым не будет никогда просто. Ангел, которого в результате приходится отправить назад. 

Пьеса бескомпромиссная, и спектакль — не надо строить иллюзий — будет трудным, тяжелым для восприятия. И я не собираюсь его делать «удобным» — это было бы глупо и странно. Хотелось бы сделать его достоверным. И этой достоверностью, думаю, зрителю будет нанесен некий удар. Но я хочу, чтобы со временем спектакль нашел своего зрителя. Он будет его долго искать. И я все равно уверен, что пьеса про «свет»: должна возникнуть тоска по любимым глазам, по рукам, по теплу, по тишине, по любимой музыке, по молчанию. По тому, что «между» ярких событий, действий, по тому, чем хочется дорожить. Истина не нова, но это так…»

Роли двух сложнейших героев поручены двоим отличным артистам — Оксане Базилевич и Денису Пьянову. Художник — давний соавтор Александра Баргмана Анвар Гумаров.

Эскиз костюма Карлы