«Я «копаю» внутренний мир человека...»
Наша гостья Наталья Черных — известный журналист. Она сотрудничала либо продолжает сотрудничать с изданиями «МК в Питере», «Караван историй», «Cosmopolitan», «Московские новости», «Известия», «Фонтанка.ру». И этот перечень далеко не полон
Помимо того, Наталья пишет стихи и прозу разных жанров. И недавно выпустила роман «В самое сердце, или История одного дома».
— Как возник замысел книги?
— Идея пришла, когда я расследовала скандал одного долгостроя в городе Пушкине Ленинградской области. Ведь «Самое сердце» — реальное название жилищного комплекса, с реальной историей обманутых дольщиков, которых спасла потом другая компания, взяв обязательства обанкротившейся фирмы на себя. У большинства героев есть прототипы, я лично с ними знакома.
Наталья Черных и Дуся-Изольда Фото: Лидии ВЕРЕЩАГИНОЙ
«В самое сердце» — современный роман о людях, которые познакомились, отстаивая свой дом, а потом подружились. В ней десять историй жильцов, в финале их судьбы между собой переплетаются. Но есть и еще один необычный персонаж — пестрая кошка, которая ведет дневник и записывает, что она думает об этих героях. Зовут ее Дуся-Изольда. Иногда читать ее мысли смешно, иногда грустно.
— Зачем профессиональному журналисту писать книгу?
— Статья и книга — разные вещи. Журналист пишет в документальном жанре и о реальных событиях. Писатель, даже если отталкивается от реальности, творит художественное произведение, где многое додумывает. А по большому счету — это повествование о нем самом. Вы же помните, что, когда у господина Флобера спросили, кто прототип мадам Бовари, он ответил: «Мадам Бовари — это я!»
— И кто же в книге — вы? Кошка?
— Все герои понемногу. Ведь чувства, которые испытывают герои, переживали в жизни большинство из нас. Я не исключение. К слову, кошка Дуся-Изольда сейчас устроилась у меня. Она нашла свой дом, как и усатая героиня в конце книги.
— Как вы считаете, профессии журналиста и писателя могут уживаться в одном человеке или все равно нужно будет выбирать?
— Есть писатели, которые никогда не станут журналистами. Им это просто не нужно. Журналисты чаще начинают писательскую карьеру. Я думаю, выбирать ничего не стоит. Если успеваешь и то и другое. Но учтите, за книги больше платят! (Смеется.)
— Вы сотрудничаете и с газетами, и с известными глянцевыми изданиями. Что для вас интереснее?
— И там, и там я «копаю» внутренний мир человека. Толстые журналы хороши тем, что там каждая статья — мини-роман. Но, если честно, иногда интервью и очерки надоедают и хочется тряхнуть стариной — выехать на какой-нибудь острый репортаж. К примеру, поучаствовать в несанкционированном митинге или прыгнуть с тарзанки по заданию редакции. К слову, я еще теперь и фотографирую. Так что могу рисковать только своей головой — не вовлекая в процесс ни в чем не повинного фотокорреспондента.
— В скором времени выйдет ваша вторая книга. О чем она будет?
— Как и все книги — о людях. Скажу только, что это будет совсем другой жанр — фэнтези. К слову, быстрее, чем выйдет книга, состоится другое событие: я презентую аудиоальбом своих стихов, которые исполняют профессиональные актеры.
Давайте почитаем
Мы публикуем с разрешения автора отрывок из новой книги Натальи Черных
Принц
У Михаила была необычная фамилия — Принц. Наследство отца-детдомовца, не знавшего своих родителей. Сердобольные нянечки и воспитательницы тоже мечтали о большой любви. В документах, справленных отцу после неудачных поисков его семьи, значилось: «Арнольд Николаевич Принц». Николаевич — в честь единственного из мужчин детского дома, безногого фронтовика-завхоза. Он очень любил мальчика, потерявшего память и практически весь слух после бомбежки. Так отец Михаила стал Принцем, а Михаил — Арнольдовичем.
….Михаил увидел Ее на железнодорожной станции в Пушкине и выронил портфель. Рыжеволосая веснушчатая хрупкая девушка была ярким пятном на фоне унылой мартовской серости. Ему показалось, что это даже не девушка — подросток лет пятнадцати. Лишь вплотную приблизившись к ней, Принц заметил тонкие морщинки у глаз и на переносице, которые напоминали лучики. Он не подошел, а так и стоял, завороженный, с открытым ртом. Портфель был безнадежно испорчен, но это нисколько не заботило обладателя. Теперь, обустраивая новую квартиру, он думал лишь об одном: как найти незнакомку. Странно, но обычно поворачивающаяся к «Арнольдычу» тыльной стороной фортуна на сей раз сделала исключение. Он встретил рыжеволосую женщину второй раз, на той же станции, и примостился рядом с ней в электричке.
Пока он искал нужные слова, чтобы завести разговор, судьба смилостивилась второй раз: незнакомка уронила айфон, тут же разлетевшийся на части. Михаил, обычно тушевавшийся при знакомстве с прекрасным полом, мысленно приказал себе: «Соберись, тряпка!» Но в горле от волнения пересохло, он предложил свою помощь почти жестами. К удивлению Арнольдыча, рыжая соседка ее не отвергла. Айфон был собран, что делать дальше — Михаил не знал.
И тут он вспомнил старую, как мир, уловку, которую видел в кино. «Давайте проверим, как ваш телефон работает, — пробормотал Принц, — я скажу вам свой номер, а вы наберите». Рыжеволосая женщина улыбнулась, и через полминуты он впервые услышал ее высокий, как у девчонки, голос. Телефон работал исправно, номер незнакомки высветился в его трубке. Арнольдыч был счастлив и одновременно терзался. Нужно было звонить Ей, а это уже было для него сложной задачей.
Он так и не решился бы набрать вожделенные цифры номера, но через четыре дня незнакомка, представившаяся Надеждой, позвонила сама. Прошло два месяца, они уже созванивались каждый день. Михаил радовался, что его новая знакомая живет в Пушкине. Значит, когда он окончательно переедет, будут часто видеться. О слово «видеться» Принц мысленно спотыкался. Он давно хотел назначить незнакомке свидание, да не мог придумать места: романтичного и вместе с тем еще не освоенного ушлой продвинутой молодежью. Хотелось, чтобы это место было только их, особенным. Надвигался День святого Валентина — чудесный повод перейти в наступление.
Он даже придумал подарок, который преподнесет рыжей Надежде. Монету древнего государства Урарту, одну из первых в его коллекции, обнаруженную при раскопках города Эребуни. Монетка была необычной восьмиугольной формы. Сквозь вытертую временем поверхность едва проступали скулы далекой красавицы, имя которой ни археологи, ни ученые так и не смогли установить. Очертания лица этой древней нимфы чем-то напоминали Принцу профиль его любви.
Приехав в очередной раз в новую квартиру клеить обои, Михаил обнаружил, что во дворе рядом с детским городком стоит необычный объект: качели в форме сердца, выкрашенные в ярко-алый цвет. Было видно, что строились они для взрослых. «Качели любви» — гласила медная табличка на сиденье. И тут Принца озарило! Подтолкнув «любовное» сиденье и рассматривая его, будто маятник своей судьбы, летающий туда-сюда, он вдруг почувствовал неожиданную легкость. Кто-то снял с Принца груз стеснительности, прежних неудач, тихий рассудительный мужчина вдруг махнул кому-то невидимому рукой и рассмеялся, прокричав: «Была не была!»
Он достал телефон и набрал номер Надежды, собираясь пригласить ее покачаться на необычных и таких притягательных качелях. И тут Михаил услышал, как у кого-то совсем рядом заливается мобильник. Из соседнего с ним подъезда вышла женщина с огненно-рыжей копной волос, она была в домашних тренировочных штанах, трогательном подростковом пуховичке голубого цвета и резиновых сапожках. В руках незнакомки было мусорное ведро. Карман оттопыривался от кулька, вероятно, почуяв запах которого к ней тут же помчалась местная разноцветная кошка.
— Миша, Миша, — вдруг закричала женщина и замахала второй рукой, которая сжимала ее трезвонящий айфон.
