Зайдль чувствовал себя как на свадьбе, а Гордон пел песни

Так открылось «Послание к Человеку»

Ровно в субботний полдень Ульрих Зайдль нажал на гашетку. Из дула гаубицы выплеснулись огонь и гром, который рокотал эхом в небесах над городом ещё несколько секунд, уносясь куда-то к Пулковским высотам.

Так открылся XXIII кинофестиваль «Послание к Человеку» — с полуденного выстрела орудия Нарышкинского бастиона Петропавловской крепости. Австрийскому режиссёру Ульриху Зайдлю понадобилось некоторое время, чтобы разобраться с механизмом выстрела — ещё бы, не каждый же день палишь из пушки.

Ульрих Зайдль чем-то похож на актёра Иэна Хольма — такие же напряжённые глаза, тонкий трагический рот.

Режиссёр Ульрих Зайдля.

— Вы как-то осмысляете этот выстрел? Есть в этом что-то символическое для вас как для режиссёра, творца?
— Я в Петербурге впервые и не очень разбираюсь в местных традициях. Не очень понимаю, зачем это надо… У нас в Австрии обычно пушечным выстрелом отмечают свадьбы. Для меня это — отметка о начале моего пребывания здесь.

— У нас очень просто: сначала стреляет пушка, потом происходит революция, а потом Эйзенштейн снимает «Октябрь», — вставил пресс-атташе фестиваля Дмитрий Губин. Режиссёр понимающе усмехнулся.

Почетный президент фестиваля Михаил Литвяков.

Зайдль весь одет в чёрное, как священник. Кстати, он рос в католической семье, но его отношение к вере не совсем, что ли, каноническое… Фильм «Рай: Вера» о жизни фанатичной католички и её неспособности услышать ближнего стал по-настоящему скандальным. Страсти вдобавок накалила эротическая сцена с участием распятия. После показа картины на Венецианском кинофестивале на Зайдля подали иск по обвинению в богохульстве. Теперь, рассказал режиссёр, «Веру» показывают в США — и прокатчик получил множество угроз и требований остановить прокат картины. 

— Но обычно этого требуют люди, не видевшие фильма, — подчеркнул режиссёр.

На «Послании», впрочем, показывают другую, документальную работу Зайдля — «Иисус, ты знаешь». Режиссёр поставил камеру в католическом храме и снял те просьбы, с которыми к Богу обращаются верующие.

Тем же вечером Зайдль и другие члены жюри должны были пройти по красной дорожке на церемонию открытия в новый кинотеатр «Великан», что возле станции метро «Горьковская». Забавно оказалось наблюдать контраст с другой красной дорожкой, которая неделю назад вела гостей в Театр Комедии на открытие Санкт-Петербургского международного кинофестиваля. Конкуренты оказались различны во всём. Если на открытии СПб МКФ устроили крайне помпезное шествие, на котором не было ни одной западной звезды и всего пара московских гостей, то на «Послании», наоборот, великие кинематографисты мирового масштаба быстро прошмыгивали в двери кинотеатра. Ни толп поклонников, ни фанфар, ни объявления звёзд. Да и сама дорожка-то оказалась скорее красным половичком у дверей «Великана». 

— Ксюша Собчак опаздывает, — беспокоились встречающие. — Говорят, приземлится ровно в семь сорок…

Но главное, конечно, не это. Главное, что гости прибыли. Хоть и с опозданием, так что с журналистами жюри не успело поделиться своими ожиданиями и чаяниями.

На церемонии открытия жюри всё-таки вышло на сцену, сказало дежурные фразы о соревновании и победе. Наградили «Кентавром» почётного президента фестиваля, его основателя режиссёра Михаила Литвякова. 

Но центром внимания всё-таки были ведущие: московский гость Александр Гордон и петербургская юная певица, в последнее время всё более популярная, Нина Карлссон.

Гордон был почему-то в клоунском гриме и огромном рыжем парике. Карлссон, вся в белом, сидела в десяти шагах от него. Общались оба через ноутбуки по скайпу — видимо, чтобы подчеркнуть независимость, современность и молодёжность фестиваля. Они даже не то чтобы устраивали конферанс, а скорее разыгрывали какую-то сценку в духе «Лолиты»...

— Вообрази, — говорил Нине Гордон, — собрался в Питер. Оказали честь, позвали на открытие знаменитого фестиваля. В поезде мне снилась церемония открытия. Снилось, что появляюсь я на сцене в каком-то очень странном виде… 

Нина понимающе кивала.

Было ещё много интересного — ведущие пели вместе некий блюз, Гордон командовал жюри, вышедшему было на сцену: «В зал, в зал!»...

— Вы в сочинении вашей роли как-то участвовали? — спросил я Александра Гарриевича, когда всё уже кончилось.
— Я редуцировал фантазии режиссёра. Изначально мы должны были спеть три песни, а спели только одну. И ещё мне — совершенно внезапно — пришлось служить синхронным переводчиком для почётного гостя.

— Сильно это отличается от столичных открытий? 
— Сильно, и я объясню, почему. Как сказал мой папа, приехав с «Кинотавра» на фестиваль в Гатчину: «Гатчина, конечно, не Сочи. Здесь гораздо теплее!»

Холодка добавил фильм-открытие фестиваля, «Эпизод из жизни сборщика металлолома» боснийского режиссера Даниса Тановича, завоевавший гран-при Берлинале. 

В заснеженной деревеньке цыганская пара Назиф и Сенада пытаются сводить концы с концами. Назиф получает за свой металлолом гроши, а жена тяжело заболела, страховки нет, электричество выключили за неуплату… Но всё это кажется настолько близким и понятным — хоть в боснийской деревне, хоть в нашей — что, кажется, не произвело большого впечатления на публику. Многие уходили из зала. А может, наоборот, не могли выдержать напряжения.

Впереди у «Послания к Человеку» ещё неделя — и более двухсот фильмов.