Зубовский институт: Будем стоять до конца во имя достоинства и профессии

Сотрудники РИИИ считают, что кому-то приглянулось их здание

13 мая богато украшенный Зеленый зал в здании на Исаакиевской, 5, похож был на зал судебных заседаний. Все места заняты, повсюду камеры телеканалов, а с кафедры одна за другой несутся пламенные речи. Непонятно только, кто  обвиняемый, а кто — судья.

Здесь проходит открытое заседание коллектива Российского института истории искусств (РИИИ), находящегося в этом здании. Другое его название — Зубовский институт, по имени учредителя — графа Валентина Зубова. Граф открыл институт прямо в своем великолепном особняке. В прошлом году институт отметил столетие со дня своего основания. Сейчас здесь работает 17 докторов наук и 44 кандидата наук.

Автостоянка здесь лучше

На днях коллектив института распространил открытое письмо на имя президента РФ Владимира Путина. Тон послания похож на отчаянный крик утопающих. В нем говорится о планах Министерства культуры «по уничтожению гуманитарных научно-исследовательских институтов, финансируемых из государственного бюджета», о «борьбе с учеными» и «разгроме РИИИ». В Интернете под письмом подписались более трех с половиной тысяч человек.

Отчего ученые так встревожены? В мае 2012 года президент Владимир Путин подписал указ, предписывающий поднять зарплату бюджетникам до среднего прожиточного минимума в регионе. Тем не менее средств на эти повышения в бюджет не заложили. Так что приплачивать придется за счет увольнений.

В РИИИ тоже пошли на жертвы: скрепя сердце сократили 71 сотрудника. Как выяснилось, это не помогло. Повышать зарплаты в этом году решили уже не на 100%, а на 128%. Это означает дальнейшие увольнения.

«Сегодня нам предлагают своими руками выкинуть из профессии еще треть наших коллег. Но даже крысы покидают территории, где внутри сообщества начинается спровоцированное поедание собратьев...» — говорится в открытом письме.

До предела страсти накалил прошедший слух о том, что на заседании вечером 14 мая Зубовский институт предполагается сделать частью Московского института культурологии. К слову, в петербургском отделении этого института работают всего 6 человек. Нет ни издательского отдела, ни аспирантуры, ни диссертационного совета. В случае слияния все эти структуры исчезают и у РИИИ.

Ученые боятся, что после этого слияния для закрытия института, ставшего всего лишь филиалом, достаточно будет всего лишь росчерка пера нового московского директора. После этого дворец графа Зубова на Исаакиевской площади можно будет продавать кому угодно — под более прибыльные проекты. 

В сентябре Зубовский институт внезапно посетили министр культуры Владимир Мединский и худрук Мариинского театра Валерий Гергиев. По словам сотрудников института, они осмотрели подвалы и чердаки здания и пришли к выводу, что автостоянка здесь лучше, чем у Института востоковедения.

Письмо президенту с просьбой остановить «вакханалию вокруг Зубовского института и российского искусствознания в целом» написала и внучка основателя, графиня Ирина Зубова. А на заседание приглашены знаменитые петербуржцы — Олег Басилашвили, Александр Сокуров, Даниил Гранин, Андрей Могучий. Правда, их тут нет; вместо них замечены Борис Аверин и Светлана Крючкова.

«Мы должны жрать друг друга?»

В Зеленом зале жарко и душно от того, что он полон людей. Но кажется, что воздух раскален от возмущения участников. Выступали представители института, аспиранты, коллеги из Пушкинского дома...

Доктор искусствоведения Аркадий Клеймовицкий обратил свою речь в пустоту — к отсутствующему на заседании министру культуры Владимиру Мединскому.

— Нас с вами объединяет одна дата — 1970 год. Вы в этом году родились, а я — пришел в Зубовский институт. Вы меня простите, но я не имею привычки относиться с пиететом к начальству. Я отношусь к вам, как к равному. Вы для меня — администратор. И я не вижу из вашей биографии, чтоб она подготовила вас на роль министра культуры. То ли вас подставили. То ли вы не представляете, с чем имеете дело. Но то, что делаете вы, Владимир Мединский, — недопустимо. Вы, простите за неакадемизм, потом не отмоетесь. Мы не будем танцевать под музыку Мединского!

— Хватит дрейфить! — еще резче заявил музыковед с мировым именем, доктор наук Евгений Герцман. — Я не знаю, что в Министерстве культуры понимают в культуре, но в науке об искусстве они точно ничего не понимают. И с нами даже не поговорили!

Те, у кого власть, рано или поздно сделают по-своему. Но мы должны до конца стоять с высоко поднятой головой во имя человеческого достоинства и нашей профессии.

Я знаю, что где-то в этом зале есть представитель министерства. Я очень хочу посмотреть ему в глаза!

И такой шанс действительно представился. Все филиппики выслушивал замдиректора департамента науки и образования Минкультуры Святослав Голубенко. По лицу молодого чиновника было не прочитать эмоций, на нем застыла полуулыбка. И только пальцы быстро вертели ручку. Непонятно, чувствовал он себя здесь обвиняемым — или судьей.

Поднявшись на кафедру, Святослав Голубенко признался, что и сам имеет отношение к искусству: окончил Московскую консерваторию как флейтист и имеет степень кандидата искусствоведения.

— Все эти неведомо откуда взятые опасения полностью лишены оснований, — сказал он. — Никаких планов по реорганизации Института у Министерства культуры нет. И завтрашнее заседание в министерстве — самое обычное, никакого подвоха тут нет.

Что касается повышения заработной платы — вы же понимаете, что министерство должно выполнять майский указ президента...

Зал вскипел. 

— Зачем нужно тогда вообще Министерство культуры? — потребовал объяснений кандидат искусствоведения Андрей Кириллов. — Только чтобы спускать нам планы и требовать, чтобы мы сокращали свои резервы? Двадцать лет мы терпели вашу гнусную политику и надеялись, что когда-нибудь нам создадут нормальные условия труда. А теперь мы что, должны жрать друг друга?

У представителя министерства потребовали письменное подтверждение того, что планов по реорганизации института действительно не существует. Вдобавок по итогам заседания была принята резолюция. В ней коллектив РИИИ предлагает провести заседание специальной комиссии по разработке концепции работы института.

Можно закрыть Эрмитаж — и колбаса в магазинах не пропадет

— Я давно работаю в Зубовском институте, и у нас всегда были хорошие отношения с Минкультом, — рассказала мне после собрания директор РИИИ Татьяна Клявина. — Но с нынешним руководством культурного департамента как-то не сложилось. 

— А в чем заключались претензии к вам?
— Недовольство было, во-первых, по поводу того, что мы не выходим на нужный уровень зарплаты. Это действительно так. Но мы и так уже пошли на беспрецедентные жертвы с этими вынужденными увольнениями...

Но чтобы сотрудники Института в этом году стали получать свои 128%, нам придется уволить еще не меньше 15 человек. А к 2018 году, когда зарплаты должны достигнуть 200%, в институте вообще никого не останется — если не будет денежных вливаний от государства.

Другая претензия заключается в том, что мы в концепции не расписали обновление нашей деятельности. Это абсолютная чушь. 

Мы тут три месяца уже не занимаемся наукой, а только своими новациями и перестройкой. Конечно, она нужна — поменялись технологии, поменялась наша аудитория. Все это есть в нашей концепции.

— А чем сейчас занимается Институт?
— У нас есть проект по сбору фольклора «Живая культура России». Отдельная ветвь этой работы — «Живая культура Петербурга».

Недавно была выставка народной глиняной игрушки, имевшая у публики большой успех. Вокруг нее было множество семинаров и мастер-классов.

Из прежних наших проектов назову «Музыкальный Петербург». Это одно из самых востребованных русскоязычных изданий в мировом музыковедении, на данный момент уже вышло 12 томов. Будущая энциклопедия «Александринский театр» — плод огромной работы по исследованию истории театра.

В России все равно сейчас очень слабо изучение искусства. Когда-то в нашем институте работали все ведущие театральные и музыкальные критики нашего города, сейчас их почти не осталось. Но они должны быть. Они создают культурную среду. И поддерживаем их мы.

— Я знаю, что была история с подложным письмом о вашем увольнении по собственному желанию.
— Да, была такая ситуация. К счастью, у меня есть знакомые из министерства. Они мне позвонили, чтобы уточнить: «Вы что, с ума сошли? Вы правда увольняетесь? У нас лежит ваше заявление».

Министр Мединский потом принес мне извинения за фальшивое письмо. Но никакого публичного расследования не произошло. Кто это сделал — так и осталось неизвестным.

— Как можно было бы «бескровно» разрешить ситуацию?
— Ну, пусть министр скажет президенту откровенно: мы погорячились, без уничтожения отрасли повысить зарплаты нельзя. Если он найдет в себе для этого мужество — такой поступок его украсит на всю жизнь.

— Какие предчувствия у вас по поводу заседания 14 мая?
— Я не думаю, что на этом заседании будет принято какое-то решение. Пока все будет спущено на тормозах. А потом, скорее всего, попытаются сменить директора. В министерстве есть иллюзия, что тут сидят интеллигентные «ботаники», которые все съедят. 

Конечно, можно закрыть и нас, и Публичку, и Эрмитаж. И колбаса от этого не пропадет в магазинах...

— То есть вы настроены пессимистически...
— Думаю, мы все равно видим только верхушку айсберга. Тут имеет место какой-то сложный замысел. Мы можем сколько угодно говорить о науке, о концепциях — но на самом деле речь, скорее всего, идет о здании. Уж очень это лакомый кусок. 

На момент написания статьи заседание в Министерстве еще не состоялась. Судьба Зубовского института остается нерешенной.