Зураб Церетели фантазирует и фонтанирует

В Мраморном дворце Русского музея открыта выставка «Возможные миры», посвященная 80-летию художника

На вернисаж пришлось шлепать под проливным дождем. Аромат мокрой сирени на Марсовом поле был так силен, что перебивал даже смрад автомобилей, несущихся по Миллионной.

Во дворе Мраморного дворца стоял бронзовый Петр Церетели — точная, хотя и сильно уменьшенная, копия гигантского монумента, установленного в Москве. Эту скульптуру Зураб Церетели подарил Русскому музею, и вот накануне юбилейной выставки ее наконец собрали и выставили на всеобщее обозрение. Так и стоит основатель Петербурга неподалеку от величественного конного монумента Александру III работы Паоло Трубецкого. Куда денут скульптуру после окончания работы выставки, пока не решено.

Василий Кандинский. Скульптурная композиция из трех частей.

Выставка разместилась на втором этаже Мраморного дворца. Публику встречают громадные, трехметровые скульптуры Василия Кандинского и Казимира Малевича, держащего черный квадрат, похожий на гигант­ский планшет. Вокруг мастеров русского авангарда — их работы: две эмали с абстракциями Кандинского и фигуры знаменитых безликих крестьян Малевича, растиражированные в наше время на сувенирах.

Кстати, фигуры внутри полые, иначе под их тяжестью могли бы рухнуть перекрытия. А так можно быть спокойным — Мраморный дворец, творение блистательного архитектора Антонио Ринальди, не пострадает.

На этой выставке много всего, посвященного любимым художникам Зураба Церетели.

Малевич и Кандинский, видимо, самые любимые (судя по масштабам скульптур, им посвященных). А дальше, в одном из залов, стоит композиция с несколькими небольшими скульптурками, названная «Любимые художники». Расшифровки нет, и зрители сами идентифицировали художников. Может, это такой тест на образованность в сфере изобразительного искусства? Мы определили всех сразу: крайний слева — Марк Шагал, в кресле восседает Анри Матисс, рядом молодой и красивый, как кинозвезда, Амедео Модильяни, затем следует Пабло Пикассо и, наконец, Винсент Ван Гог. Интеллигентная смотрительница зала переспросила у нас, кто именно запечатлен: «Посетители же наверняка будут спрашивать!»

Напротив — скульптурки еще двух любимых художников Церетели, но уже подписанные: Нико Пиросмани и Анри Руссо. «Это — его истоки, его любовь и привязанность», — говорит Евгения Петрова, заместитель директора Русского музея по науке.

Пиросмани и Руссо. Скульптурная композиция.

Больше скульптуры на выставке нет — только живопись. Работы объединены в большие циклы: «Сон и сновидения», «Хорватия», «Цирк», «Старый Тифлисъ».

Внимательный зритель найдет в них цитаты из произведений любимых художников Зураба Церетели: тут мелькнули силуэты летящих шагаловских влюбленных, здесь — вангоговские подсолнухи, а в серии «Цирк» можно уловить отголоски и Матисса, и Пикассо.

Но наибольшей популярностью у публики пользовалась «Желто­глазка» — огромная черно-белая кошка, запечатленная почему-то рядом с осликом. Глаза этой кошки словно светились, фосфоресцировали, как это иногда бывает с живыми котами. Наивно? Да, но критиковать почему-то не хочется. Кошки, ослики, петухи и даже гигантские тараканы Церетели напомнили о сказках, об утраченном мире детства, где все еще хорошо, все возможно, а жизнь кажется вечной.

Желтоглазка.

Силуэты танцующих грузин в национальных костюмах из серии «Старый Тифлисъ» словно сошли с театральной сцены. Чем не кинто из знаменитой «Ханумы» — легендарного, искрометного спектакля, поставленного Георгием Товстоноговым в БДТ 42 года назад?

Заметно, что художник с особой теплотой и некоторым сожалением вспоминает о прошлом — том времени, когда еще Россию и Грузию не разделяли границы и политические разногласия.

«Русский музей уже показывал живопись Зураба Церетели, — говорит Евгения Петрова. — Пять лет назад в Михайловском замке с огромным успехом прошла его выставка, на которой мы попытались воссоздать атмосферу его мастерской. Тогда Зураб Константинович давал мастер-классы, писал картины на глазах у публики. Здесь вы можете видеть картины, написанные совсем недавно, за последние пять лет. Он все время работает. Встает в пять утра и начинает рисовать, потому что живопись — это его жизнь. Его работы — яркие, сочные. Он фантазирует и фонтанирует».

В Мраморный дворец пришло очень много людей. В Готическом зале публику угощали шампанским и белым вином. Все ждали мастера. Но вскоре сообщили о том, что он не приедет на вернисаж. По словам Евгении Петровой, причиной этого стал как раз дождь. Маэстро, собиравшийся ехать в Петербург на открытие выставки, опоздал на поезд, попал под дождь и простудился. Утром поднялась температура. На вернисаже присутствовали дочь Зураба Церетели Елена и внук Василий. Они и произнесли торжественные речи.

По словам внука, он бывал на выставках Зураба Церетели по всему миру, но экспозиция, сделанная в Мраморном дворце, впечатлила его даже больше, чем те, которые он видел в Париже и Риме.

Обещали, что Зураб Церетели, когда поправится, все же приедет в Петербург и даст на выставке мастер-класс.