Алексей Марков: Баритоновые персонажи, как правило, негодяи

12 декабря в Малом зале Филармонии Алексей будет петь классические русские романсы. Публике лауреат высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» определенно нравится, критика благосклонна к «высокому, обаятельному и возвышенно чувствительному» Алексею.

12 декабря в Малом зале Филармонии Алексей будет петь классические русские романсы.

В 2009 году солист Мариинского театра Алексей Марков был награжден премией «Новые голоса Montblanc». Годом раньше певец  исполнил партию Евгения Онегина на фестивале в ЛаКорунье (Испания) и партию Грязного («Царская невеста») в «Карнеги-холле». В декабре 2007 года Алексей Марков успешно дебютировал в «Метрополитен-опере» в партии князя Андрея («Война и мир»). Публике лауреат высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» определенно нравится, критика благосклонна к «высокому, обаятельному и возвышенно чувствительному» Алексею. Так начинается сольный взлет артиста театра. О дальнейших перспективах с Алексеем Марковым и поговорила наш корреспондент Антонина Ростовская.

Герои-любовники — удел теноров!

— Алексей, не тесно солисту оперной сцены в камерном жанре романса?

— Нет, не тесно! Кроме того, все вокалисты начинают обучение со старинных классических арий и романсов. У меня уже накопился огромный багаж романсов, которые я давно нигде не исполнял, так как в последние три года у меня был плотный оперный график.

— Так это отдушина? Можно отдохнуть наконец от партнеров по сцене?

— (Смеется.) Это просто совсем иной жанр, который всегда приятно исполнять. А что касается оперы, то в Мариинском театре в декабре будет премьера оперы Гектора Берлиоза «Троянцы» в постановке испанского режиссера, я еще не знаком с ним. Я пою партию Хореба. В январе будут гастроли с театром в Эйлате (Израиль), в Кельн везем «Иоланту» в концертном исполнении, будут большие гастроли в Америке (Вашингтон, Нью-Йорк), исполним «Евгения Онегина», «Войну и мир», «Бориса Годунова», «Троянцев». Потом я еду в Лион, там постановка «Пиковой дамы» (партия Елецкого) и «Евгения Онегина» (партия Онегина) в рамках пушкинского фестиваля. Я вообще очень люблю эту партию.

— Она вам близка? Вы отождествляете себя с Евгением?

— Персонажи могут быть мне близки, но они, как правило, попадают в такие ситуации, в которых ведут себя не вполне адекватно. Даже не знаю, как я сам повел бы себя на месте того или иного героя! А вообще (грустно вздыхает) баритоновые персонажи, как правило, все негодяи… Герои-любовники — удел теноров! Баритон встает поперек тенора и сопрано, как правило, особенно в операх Верди, Пуччини. Яго, Скарпия, Грязной, Мазепа… Но Евгений Онегин — не негодяй! Он просто повел себя по молодости не очень корректно… Ему было 26 лет, молодой парень, не подумал наперед…

— Не кажется вам, что сейчас приходит мода как раз на баритонов, а не на теноров?

— Нет. Все равно тенорам легче получать заслуженные аплодисменты. У них более лиричные арии. Вокальные партии теноров, наверное, более притягательны для женщин. 

Спортом занимаюсь редко

— Алексей, что у вас есть в жизни кроме репетиций и выступлений?

— Времени остается мало, я постоянно что-то учу. Я окончил музыкальную школу по классу классической гитары, поэтому иногда беру в руки гитару, играю классическую музыку. Много времени уходит на семью, у меня маленькая дочь, ей полтора года. Ей музыки хватает, я ведь всегда слушаю дома что-то, и дочке приходится знакомиться с музыкой. Спортом увлекаюсь: настольным теннисом и волейболом, люблю лыжи.

— Когда в последний раз катались на лыжах?

— Ой, поймали вы меня (улыбается)! Года два назад… К сожалению, спортом занимаюсь редко. 

Я бы согласился петь на эстраде

— Как относитесь к выступлению Дмитрия Хворостовского с Игорем Крутым? Сами вышли бы на эстраду?

— Я отношусь к этому нормально, не вижу в этом ничего плохого. Дмитрий же не стал петь глупые поп-песенки в странной одежде и в странной для академического певца манере! Он вышел как оперный певец, исполнил песни известного композитора. Это было достойно, в рамках. Я бы тоже согласился на такое, почему нет? Не принял бы предложение участвовать в проекте ниже моего достоинства, «Доме-2» например (смеется).

— Вы стали лауреатом национальной театральной премии «Золотая маска» за партию Ивана Карамазова в спектакле «Братья Карамазовы». Сложно ли далась партия?

— В музыкальном плане действительно было сложно, потому что я был первым исполнителем этой музыки. Это дополнительная ответственность, ты ведь должен стать эталоном для последующих исполнителей! Всегда ведь люди обращаются к первоисточникам, и я, прежде чем взяться за какую-либо партию, сначала слушаю других. Зачем учиться на своих ошибках, если можно это сделать на чужих? Зачем изобретать велосипед? Но, конечно, важно привнести что-то свое. Музыка современная, гармонии непростые. Разучивал партию дольше, чем обычно.

— Вы поклонник Достоевского?

— Нельзя сказать, чтобы я им зачитывался, но когда узнал, что буду петь в «Карамазовых», то отнесся к этому настороженно. Как это получится в опере? Материал ведь сложный! И конечно, нельзя прийти на оперу Смелкова, не прочитав роман! Чтобы понять сюжет и суть «Лючии ди Ламмермур» Доницетти, можно и не читать «Ламмермурскую невесту» Вальтера Скотта. Но Достоевский слишком глубок, уложить все в оперу невозможно, поэтому персонажи в опере не до конца раскрыты.

Думая об образе Ивана, я больше отталкивался от музыкального материала, от интонаций. А вообще самая моя любимая роль — Андрей Болконский. Может быть, потому, что с этой ролью связан успешный дебют в «Метрополитен». Эта роль особенная. А из итальянского репертуара мне особенно нравится партия Ренато в «Бале-маскараде» Верди. Это потрясающая музыка и партия баритона потрясающая. 

— Что для вас самое дорогое?

— Семья. Мое творчество.