Есть ли у куклы грехи?

До 26 апреля Галерея Марины Гисич приглашает на выставку Дмитрия Грецкого и Евгении Кац — «Magda&Lena».

До 26 апреля Галерея Марины Гисич приглашает на выставку Дмитрия Грецкого и Евгении Кац — «Magda&Lena».

Многих сказочников и     фантастов занимает мысль: а что, если привычная вещь или существо вдруг станет большим-большим? И вот на нас смотрят гигантские лица… обычных пластмассовых пупсов: кукла перестает быть чем-то маленьким и незаметным — и заставляет с собой считаться.
Конечно, первое, что приходит в голову, — если сложить имена Магда и Лина, получится «Магдалина». «Ключевым в этой связи мне кажется вопрос об условности границы между святым и греховным, — объясняет Дмитрий. — Образ Марии Магдалины, имеющий неоднозначную трактовку в различных конфессиях, показался мне наиболее подходящим для раскрытия этой темы». В резком, контрастном свете, который падает на объекты полосами, утрированно-неживые лица пупсов вдруг становятся изменчивыми и обнаруживают довольно устрашающую «живость». Грань между живым и неживым, процесс трансформации игрушки (внешне, заметим, похожей на человека) в художественный, то есть в какой-то степени живой образ, — тоже одна из тем, волнующих художника. Эти «взрослые» игры очень напоминают процесс детской игры: когда ребенок берет в руки куклу, он совершает реальные или воображаемые действия, делающие ее живой. Вот кукла подняла к лицу ручки: она испугана? Просит пощады? Пытается увидеть что-то в слепящем свете?.. Зритель, всматриваясь в картины, одновременно вспоминает свои детские страхи и вновь открывает в себе играющего ребенка.
На всех работах указано — «в соавторстве с Евгенией Кац» (это супруга художника): «Работа начинается задолго до момента, когда берутся в руки краски. Созданию большого формата предшествует выбор темы, концепции и названия будущей серии. Кроме того, подготовительный этап включает в себя подбор образов, сотни фотографий, которые играют роль эскизной работы, их обработку, выбор композиции. Этим всем мы занимаемся вместе. Дальше… все происходит очень по-разному».
Дмитрий и Евгения не случайно создают картины такого большого формата: «Картина сама становится стеной — условной стеной, отделяющей внутреннее пространство от внешнего. Она внедряется, захватывает и поглощает внутреннее пространство, при этом делая его пределы иллюзорными. Само наличие «станка», то есть мольберта, для нас перестало быть необходимым — мы пишем на стене, занимая всю доступную для работы площадь».
Двигаясь «от стены к стене», зритель заходит в тупик: упирается в итоговую «стену» — огромное изображение человеческого черепа, причем не банальное — растиражированное фронтальное, а необычное — вид сзади и чуть снизу… да, видна дырка, в которую при жизни входит шея. «Череп, присутствующий на одной из картин, — это неотъемлемый атрибут Марии Магдалины и, разумеется, символ бренности существования» — так объясняет появление черепа Дмитрий. Но приходят в голову и другие мысли: насколько человеческий череп не похож на куклячью голову, как он сложен по форме и по функциям! И что такое страхи, придуманные играющим ребенком, по сравнению с мыслями, частенько бродящими во взрослой голове...

Татьяна КИРИЛЛИНА
Фото предоставлено художником