Город, знакомый до слез

Известно: свой дом, свой город воспринимаешь объективнее, когда удается посмотреть на него глазами иностранца. Так-то живешь и живешь себе, принюхался.

Известно: свой дом, свой город воспринимаешь объективнее, когда удается посмотреть на него глазами иностранца. Так-то живешь и живешь себе, принюхался.

Приехали тут ко мне двое из Германии, студенты (там студентом и в 30 лет преспокойно можно быть). Закадычные друзья друг дружке: она — еврейка (когда-то наша, уехала маленькой с родителями), он — немец. Конечно, были настроены узнать город не то чтобы с изнанки, но не с парадного входа, и определенный вояж по народным местам они совершили. Однако, имея профессиональные соображения (учатся на чем-то, связанном с искусствами), не могли миновать знаковых для Петербурга театров и музеев. Причем наносили визиты самостоятельно: мы, принимающая сторона, по занятости не могли их конвоировать.

Значит, в одном из прекрасных театров нашего прекрасного города их постигло приключение: где-то посеяли бинокли. Обратились к гардеробщицам, те сказали, что поищут, и велели прийти после спектакля. В указанное время мои балето-и опероманы подошли к добрым женщинам и услышали: «Бинокли мы ваши нашли. Но когда вы ушли, мы заметили, что пропала наша шкатулка с драгоценностями. Не вернете — не получите свои бинокли».

Еврейско-немецкий дуэт приуныл. Парень по-русски нихт ферштейн и считывает смысл только с перевода своей спутницы. Деваха русским владеет — но, как всякий уехавший за границу не только физически, но и ментально, перестала «сечь» некоторые вещи. Вы, носитель русского языка, распознали бы стилистический диссонанс между понятиями «гардеробщица» и «шкатулка с драгоценностями» — и смекнули бы, что бабушки шутят. А вот Полина (которую, несмотря на ее безакцентный русский, бабушки наверняка определили как «не нашего человека») не смекнула. Надо сказать, в бабушках померли выдающиеся актрисы, потому как про пропажу «драгоценностей» они заявили с пугающим правдоподобием. Бинокли вернули — однако в том, что шутили, не признались. Эффект от балета был снижен.

В другой раз излишнее знание немецкого языка подвело моих приезжих во время прослушивания экскурсии на немецком языке в одном важном музее. В силу того, что в немецком языке (как и в любом другом) некоторые слова имеют несчастье почти совпадать в произношении, гид упорно говорила не «Посмотрите на это полотно», а что-то вроде «Поогуречьте на это полотно». Немецкая группа держалась стойко и из вежливости ни разу не обнаружила недоумения, но тут уж немецко-русскоязычная Полина тему «просекла» и задумалась — веселиться или возмущаться низкокачественным переводом в высококачественном музее. В котором (переводе) тоже можно усмотреть некоторую распущенность.

Когда я рассказала эти приключения неитальянцев в России (а тут список, понятно, неполный) своей подруге — та поучительно заявила: вот поэтому в Петербурге въездной туризм резко снижается. Подруга имела в виду вот что: и раньше-то уровень въездного туризма нас расстраивал — но люди ехали, несмотря на то что их могли ограбить прямо на Невском. Сейчас вроде и воруют меньше, но и меньше стало былой приветливости к иностранцам. Мы же мыслим полюсами: либо «чего изволите», либо «вы шкатулку с драгоценностями украли».

Да, то была шутка. Но в приличном доме (а театр ведь — приличный дом? А Петербург ведь приличный дом?) не принято шутить над теми, кто может шутки не понять. Особенно если это гость. Некрасиво это.

Саша ШЕРОМОВА