Конец митьков

Завтра художник и писатель Владимир Шинкарев представит свою новую книгу «Конец митьков».

Только вряд ли ему удастся поставить точку в истории группы, превратившейся в один из брендов Петербурга. Ведь персонажи, образы и мифы, придуманные писателем, если он талантлив, начинают жить самостоятельно, независимо от воли создателя

Петербург или Питер

— Володя, зачем вы написали книгу «Конец митьков»? Это ваша попытка утвердить наконец авторское право на бренд или, точнее, миф о митьках? Или — подведение итогов? Или, быть может, прощание с эпохой, выражением которой были митьки (имею в виду переходную эпоху от советской к новорусской)?
— Это совсем другая история — не о веселье и свободе, а о печальных закономерностях развития общества. Решив порассуждать о всякой всячине, использовал старый прием и снова описал своего любимого персонажа.
Что же до «попытки утвердить авторское право на миф о митьках» — пожалуй, да, когда на обложке книги стоит фамилия автора, вполне можно сказать, что автор сделал попытку доказать, что он является автором данной книги.

— Не кажется ли вам, что вы сами отчасти виноваты в том, что все лавры достались не вам, создателю митьковского мифа, бренда, стиля, а Мите Шагину? Ведь вы — человек, склонный к уединению, отшельничеству, вас редко встретишь на каких-то тусовках, вы не появляетесь на экранах ТВ, не ведете блог в Интернете, не слишком охотно общаетесь с журналистами. Митя же — везде, буквально везде, одетый в тельняшку, с шуточками-прибауточками, открытый, ласковый и простой как правда. В принципе он обладает всеми качествами, необходимыми в наши дни медийному лицу. А вы — нет...

— Если отвечать просто, по-солдатски, то: виноват! Но ведь все — смешнее и витиеватее, и половина «Конца митьков» именно про технологию власти и популярности.

— Мне показались очень интересными ваши рассуждения о названии нашего города, из которых следует, что Петербург и Питер — это два совершенно разных города. Действительно, коренной петербуржец никогда не употребляет словечко «Питер». Но сегодня складывается впечатление, что «питерцев» все больше, а «петербуржцев» все меньше. Отчего так происходит? В чем принципиальная разница между этими двумя группами?

— Добужинский обозначал «Питером» районы Петербурга, лежащие за Обводным каналом. Когда «за далекою Нарвской заставой парень идет молодой» — вот это и есть питерец: идет по своему Питеру хороший задушевный парень.

— Ну сами-то вы из петербуржцев. Как воспринимаете то, что происходит сейчас с городом? Недавно ждала кого-то у Зимней канавки на Дворцовой набережной и залюбовалась панорамой Невы. Но чувство восторга меркло от закипающего раздражения: на заднем плане возвышаются два уродливых небоскреба, которые портят весь ландшафт. Утешилась мыслью, что потомки ведь могут снести эти монбланы. А вот такие изменения, как «Стокманн» на Невском, — необратимы…

— Случилось так, что тот хороший задушевный парень из-за Нарвской заставы сильно приподнялся, оттого испортился и решил, что никакого Петербурга вообще не надо. Пусть будет Питер со стокманнами, монбланами, еще реклам побольше — на вкус питерца так куда симпатичнее и цивилизованнее.

— Вы пишете, что руководствуетесь девизом отца Ивана Сотникова: «Телевидению один ответ: нет!» Чем же оно вам так мерзко?

— Почему мерзко? Я этого не говорил. Просто я себе не нравлюсь в телевизоре, если случайно себя вижу на экране — побыстрее переключаю канал.

— Я сама, собственно, не смотрю телевизор, но не могу обходиться без Интернета. Ваше отношение к Интернету?

— Трудно без него обходиться, но, конечно, он делает знания, мысли и мечты пресными и поверхностными. В Интернете же не книги читают, а поглощают горы каких-то клочьев, обрывков мыслей, краешков фактов… Но все ж таки не телевизор…

Власть в спасении людей от алкоголизма и наркоманиине заинтересована

— Когда-то вам и другим митькам удалось раз и навсегда завязать с алкоголизмом. В современной России миллионы людей страдают от алкоголизма и химической зависимости. Многие зависимые люди винят во всем тяжелую жизнь, непростое время, плохую жену
и т. д. Но, наверное, человек — сам причина всех своих злосчастий. Как от этого спастись? И как вы относитесь к скандалу вокруг уральского подвижника Егора Бычкова, который лечил наркоманов, приковывая наручниками к батарее?

— Я бы привлек внимание к бедственному положению «Дома Надежды на Горе», единственному в России бесплатному реабилитационному центру по излечению от алкоголизма. Этот центр спас тысячи людей — и ныне, удушаемый непомерными налогами, находится на грани закрытия. Из примера «Дома на Горе» очевидно, что власть в спасении людей от алкоголизма и наркомании не заинтересована, так что спасайся, кто как может.
А уральский способ лечения от наркомании достаточно традиционен, на Руси издавна существовал способ гарантированного выхода из запоя: запереть на недельку в подвале.

— Сегодня власть и деятели искусства пытаются найти общий язык. На ваш взгляд, возможно ли это в современной России и возможно ли это в принципе? Не должен ли любой художник дистанцироваться от власти, даже от самой лучшей?

— Флорентийские художники Кватроченто не пытались, а имели общий язык со своим герцогом Медичи. Допускаю, что и в современной России тот или иной представитель власти может оказаться выдающимся знатоком и ценителем искусства. Но, боюсь, вы спрашиваете о другом: должен ли художник пресмыкаться перед властью в надежде хапнуть каких-либо благ? Ну чего мне тут морали читать. Всякие художники бывают…

— Ваше отношение к модным ныне акциям вроде Рождественских ярмарок, где звезды на глазах у изумленной публики пишут картины или расписывают фарфоровые фигурки?

— На этот вопрос получит ответ всякий, кто прочтет «Конец митьков».
Не в аду живем

— Хорошо, вернемся к книге. Личный вопрос. Володя, вы сами признаетесь, что были когда-то очарованы Митей Шагиным (собственно, даже митьков придумали, вдохновляясь его образом). А теперь — горькое разочарование! Отчего мы так часто разочаровываемся друг в друге? Всегда ли очарование обречено на разочарование?

— Любое очарование обречено? Вовсе нет, не в аду же мы живем. Наоборот, начал понимать, что я многих недооценивал, многие… «сделались очаровательны» (какое-то легкомысленное выражение, не правда ли?). Люди меняются, делают выводы, выбирают стратегическое направление в жизни. Конечно, некоторые, на мой взгляд, делают это неудачно…

— И напоследок банальный, но для меня, как для давней поклонницы вашей живописи, самый интересный вопрос: над чем вы сейчас работаете как живописец? На открывшейся в Манеже выставке, посвященной 25-летию группы «Митьки», ваших новых работ нет...

— Дописав «Конец митьков», я как бешеный бросился писать картины, торопясь восстановить квалификацию (ведь в периоды, когда я пишу словами, — красками не пишу, отдаю силы тому полушарию мозга, что ответственно за употребление слов). Поэтому сейчас одновременно пишу два десятка самых разных картин (а слов стараюсь употреблять поменьше).

— Теперь мне понятно, отчего ваши ответы столь лаконичны. Буду ждать ваших выставок!


Беседовала Зинаида АРСЕНЬЕВА