Манифест идиоток

«Секс в большом городе-2» окончательно похоронил «Секс в большом городе». Как это говорят: все сказки заканчиваются свадьбой, а что после — неизвестно. На протяжении долгого времени мы наблюдали сказку, в которой девушки постигали науку межполовых отношений, гнались за счастьем и носили туфли «Manolo Blahnik»; а теперь вот наблюдаем их замужнюю жизнь.

«Секс в большом городе-2» окончательно похоронил «Секс в большом городе».

Как это говорят: все сказки заканчиваются свадьбой, а что после — неизвестно. На протяжении долгого времени мы наблюдали сказку, в которой девушки постигали науку межполовых отношений, гнались за счастьем и носили туфли «Manolo Blahnik»; а теперь вот наблюдаем их замужнюю жизнь. И знаете, я согласна: если верить этой трактовке, то семейная жизнь — отстой, какой бы вариант вы ни выбрали.

Две дочери, рожденные Шарлоттой (Кристин Дэвис) в законном браке, целыми днями орут и пачкают мамину винтажную юбку грязными руками. Миранда (Синтия Никсон) по-прежнему озабочена работой больше, чем семьей, и страдает от притеснений шефа-шовиниста. Саманта (Ким Кэтролл), естественно, не замужем, но отношения с мужчинами оставляют желать лучшего, ибо все силы уходят на борьбу с подступающим климаксом. А мужчине мечты Кэрри Брэдшоу (Сара Джессика Паркер) понадобилось меньше двух лет, чтобы возлюбить диван больше, чем выходы в свет со своей половиной. И вообще он подарил ей на годовщину плазменный телевизор вместо бриллиантов или секс-тура на Бали.

То есть делать в Нью-Йорке совершенно нечего: поправить жизнь можно только в Абу-Даби, куда барышни летят всей шоблой — дабы покуролесить, оставив все тревоги, и обеспечить фильму достойный product placement. Последнее, кажется, и есть основная задача сиквела одной из популярнейших франшиз мира — Абу-Даби и местные отели получили рекламу на сто лет вперед.

Любопытную и остроумную прозу Кэндис Бушнелл читали и читают очень разные женщины и даже мужчины. Разного пола, возраста и статуса люди следили за приключениями четырех подружек бальзаковских лет в сериале, сделавшем культурным мифом Нью-Йорк, туфли, секс и прочие радости жизни, здесь приобретшие какой-то новый привкус. Кто эти люди, на которых рассчитан «Секс в большом городе-2»? Кто они, способные без тошноты наблюдать за тем, как немолодая, пусть и привлекательная, женщина, сидя на рабочем месте, лезет к себе в трусы, похотливо кидается на все, что движется и имеет в штанах мужской половой орган, совокупляется, как кролик, везде, где есть к чему прислониться, и тоннами жрет гормоны, пытаясь противостоять климаксу?

Кому всерьез интересно наблюдать за «курицей» с постоянно плаксивым выражением лица, которая не в состоянии справиться с двумя детьми, имея на подхвате чуть ли не круглосуточную няню? И как, простите, поверить в то, что женщина, которая всерьез может обидеться на мужчину за плазменный телевизор, действительно умна?

Нет, это не юмор — там нет юмора, к сожалению, и сатиры нет; и не пахнет здесь своеобразной философией и самоиронией, за которую, собственно, и любили «Секс в большом городе». Нет вообще ничего, что могло бы хоть как-то оправдать происходящую на экране вакханалию. Гиперболизация, упрощение, доведение до абсурда — все эти голливудские приемы хорошо известны не первый год, но давно они не вызывали такого отвращения.

Четыре дамы не первой свежести, проблемы которых заключаются в том, что их не зовут в ресторан, а заказывают еду на дом, или в том, что у няни слишком большие сиськи, а бюстгальтер она не носит, веселятся в восточной стране. Совершенно очевидно, что наши героини — бестактные дуры, потому что, приехав в Абу-Даби, где женщины без особого разрешения не снимают паранджу, они разгуливают в декольте, с голыми ногами и с сумочками, полными презервативов. Их страсть к переодеваниям вызывает мистический ужас — не столько из-за мелькания нарядов, сколько из-за чудовищной безвкусицы оных. Почти все, что они носят, им катастрофически не идет, и трудно представить, что ЭТО вообще может быть кому-то к лицу; особенно это касается Сары Джессики Паркер, «иконы стиля». Если телесериальные версии этих красоток вызывали умиление и желание присоединиться, то этим хочется пожелать, чтобы они поскорей повзрослели — или хотя бы заткнулись, поскольку ничего умного сказать все равно не могут. Если на секунду поверить в то, что это — манифест феминисток, то неудивительно, что мужчины прокляли феминизм.

Инга Бергман