«Мы на войне с десятками тысяч убитых...»

В эксклюзивном интервью «W» сотрудник Наркоконтроля Дмитрий Борзов рассказал, как Россию пытаются оставить без нового поколения

В эксклюзивном интервью «W» сотрудник Наркоконтроля Дмитрий Борзов рассказал, как Россию пытаются оставить без нового поколения

Чиновники рапортуют: на 100 тысяч населения в России всего 200 наркозависимых, а это капля в море. Проблема наркомании отступает? С таким вопросом «W» направился в местное управление Наркоконтроля. К слову, сейчас петербургское отделение Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков (УФСКН) отмечает восемь лет со дня своего основания. В офисе ведомства нашего журналиста встретил Дмитрий Борзов, начальник отдела межведомственного взаимодействия в сфере профилактики.

— Официальная статистика — ничто, на самом деле наркопотребителей в Петербурге как минимум 100 тысяч, — сразу сообщил он. — Знаете, что самое страшное? Самое страшное — это прямой массаж сердца, когда дыхание у молоденькой девочки уже остановилось от передозировки и ее пытаются спасти, вкалывая адреналин напрямую в сердце. Тут пробирает даже меня, видавшего виды здорового мужика. И я понимаю, что нахожусь на поле боя. И здесь в год умирает столько же молодых ребят, сколько во время десятилетней войны в Афгане.

— Многие считают, что шокировать людей натуралистическими историями про наркоманов не нужно. А вы как думаете?
— Я думаю, как раз-таки нужно. Ведь 90% наркоманов — молодые ребята, которые думают, что будут жить вечно. Думают, всплеск энергии, острота эмоций, улучшение памяти и ощущение легкости от наркоты — навсегда. А обратная сторона медали вот какая. Недавно мы задерживали щупленького наркомана. Под дозой все его мышцы настолько феноменально активизировались, что мне и еще двум здоровым мужчинам с трудом удалось скрутить ему руки. Понимаете? Организм наркомана за 5 лет расходует силы, рассчитанные на 55. И затем человек мучительно сгорает.

— Сгорают с каждым годом все больше?
— Мы преодолели лавинообразный рост 90-х, когда число наркоманов увеличивалось в десятки раз ежегодно, и сейчас ситуация стабилизировалась. Ведь в СССР были только алкоголизм да курение. Из наркотиков — разве что марихуана. Героиновый наркоман казался чем-то запредельным, потусторонним. Но как только границы стали прозрачны, сюда повезли тонны. Тонны!

— Средний возраст петербургских наркоманов?
— Это молодые ребята. Сейчас уже и в 13 пробуют.

— А как же профилактика?
— Смотрите, есть три типа профилактики. Первичная — не допустить первую пробу. Вторичная — остановить после первой пробы. И третичная — спасать наркозависимого. У нас в стране основные деньги тратят на последнюю. Мне кажется, это неправильно.

— Как нужно?
— Например, как в США. Там бюджет ведомства, занятого борьбой с наркоманией, пожалуй, равен бюджету нашей армии. Ведь это война. И враг должен знать, что наказание неотвратимо. Так, в 2010 году в нашем управлении возбудили около 2000 дел. По половине из них люди сели, однако у многих — условные сроки. Лучше уж пусть это будет пять лет заключения или десять, но — для каждого, кто попался на сбыте наркотиков.

— А может, лучше уже на границах не пропускать наркотики в страну?
— Это невозможно. Мы изымаем тонны, но это лишь 10 — 15% от того, что везут в Петербург. Обмен идет по договоренностям через Интернет. Дилеры отправляют по почте письма с порошком, пропитывают марки кислотой ЛСД, запихивают наркотики в ковры. Женщины засыпают их в каблуки. Дети провозят в игрушках. Осенью начинается целый так называемый овощной трафик — арбузы, помидоры и так далее. На кораблях наркотики прячут между двойными бортами. Шел огромный трафик из Душанбе, пока мы не начали тщательные досмотры каждого самолета. Глотатели провозили в желудке по 2 килограмма кокаина. Прорыв мешка — и моментальная смерть. Я спрашиваю преступника: «Неужели ты не боишься умереть?» — а он говорит: «Мне предложили за перевозку столько, сколько я за год не заработаю, а я хочу жениться и калым заплатить за невесту». Проблема глобальная, страшная. Тут нужна консолидация всего общества, а наши чиновники лишь прячут голову в песок.

— Это только Петербургу так «повезло» или во всю Россию везут тонны?
— Наш город в самом тяжелом положении, даже в более тяжелом, чем Москва. Петербург одновременно мегаполис с золотой молодежью, порт и приграничная территория. По афганскому трафику, через Среднюю Азию, к нам везут героин. Часть транзитом идет дальше в Европу. Навстречу, из стран Балтии и из Польши, едут так называемые клубные наркотики — амфетамины. На кораблях из Колумбии и Эквадора приплывает кокаин.

— Но проблема ведь не только в недофинансировании? Как насчет «засланных казачков», например?
— Мы их выявляем. 8 человек из нашего управления — в тюрьме... Понимаете, люди моего возраста скоро уйдут, а нынешняя молодежь считает такую работу грязной. Сегодня «круто» работать в банке. А кому захочется за 20 тысяч в месяц не видеть семью ночами, иметь дело с туберкулезниками, вич-инфицированными, возить их зачастую на собственной машине, потому что служебных не хватает? Представьте, какое это искушение, когда тебе в такой ситуации предлагают: «За один звонок с предупреждением о предстоящем рейде мы заплатим тебе в 10 раз больше, чем ты получаешь за месяц, и маму твою от рака вылечим». Все как на войне — разведка, вербовка.

— Да уж... Ну вы, наверное, слышали тоже прямо-таки «военную» историю о молодом человеке из Нижнего Тагила, который довольно эффективно лечил наркоманов, правда активно применяя насилие. Что думаете о таких методах?
— Насилие не нужно. Например, у нашей православной епархии есть ряд реабилитационных центров. Там наркозависимые год изучают Слово Божие, занимаются резьбой по дереву, пишут иконы, да и природа вокруг красивая и питание здоровое. После этого срок ремиссии, то есть жизни без наркотиков, довольно большой. Но большинство все равно начинают принимать наркотики по новой, как только возвращаются в свою социальную среду. Просто функцию лечения должно полностью взять на себя государство. А лечение — это не снять ломку и отпустить, а заниматься человеком, следить, чтоб не вернулся к дружкам, чтобы работу нашел.

— Что же получается — наше поколение тихо вымирает от передозировки?
— Я надеюсь, что не доживу до тех времен, когда Россия рухнет под ударом наркотиков. И мы делаем все для этого. Это война, с поражениями, но чаще — с победами. Одно я знаю точно: чтобы победить страну, нужно лишить ее будущего — молодежи. А мы тратим миллиарды для усиления военной мощи ради защиты от внешнего врага, пока нас завоевывают изнутри.

Беседовала Ирина ПАНКРАТОВА