Незачем выкапывать зомби из могил!

Тридцать лет спустя возрождается знаменитый клуб — на новой крови

Всем, кто знает и любит русский рок 80-х годов, должно быть известно название «Ленинградский рок-клуб». Это гнездо, из которого какие только яркие птицы не вылетели: «Алиса», «Кино», «Поп-механика», «Аквариум», «Пикник»... Список можно продолжать.
Казалось бы, это время ушло навсегда. Но рок, кто бы что ни говорил, все еще жив, и энтузиасты не переводятся. Все-таки Ленинград — Петербург остается столицей рока в России.
В 81-м Ленинградский рок-клуб был первым в своем роде. Сейчас, почти тридцать лет спустя, совершается похожая попытка. На днях в одном из клубов на Садовой прошло так называемое событие номер один: первый концерт провел творческий союз «Петербургский рок-клуб».

В помещении клуба темно, меня проводят лестницами, коридорами мимо непонятных каких-то людей. Встречаюсь взглядом с огромным шотландцем в килте и берете. Неподалеку сверкает блестками девушка, покрытая боди-артом: блестки нанесены прямо, хм, на тело. Другие барышни — одна в красных рожках, другая в черных ушках. Они-то мне и нужны: на входе велели их найти.
— Мы вас отведем в гримерку, там можно пообщаться с группами, с организаторами... Мы из пиар-отдела.
— А что, правда — вы этим всем безвозмездно занимаетесь? «Рок-клуб» ведь, насколько я знаю, организация некоммерческая?
— Да, денег мы за это не получаем. Зато здесь мы совмещаем профессиональную практику со своими интересами, — рассказывает мне еще одна девушка, без рожек и ушек, но с беджем «Аксинья Голищева». — Так что в основном занимаемся от чистого сердца, из любви к року. Рок у нас ведь находится в каком-то ущемленном состоянии: вроде бы он и есть. Есть музыканты, репетиционные точки, инструменты. А на телевидении — ничего не видно и не слышно. К нам приходят разные люди, помогают в том, в чем могут: есть профессиональные журналисты, рекламщики, фотографы. И стать членом рок-клуба может каждый — было бы желание помочь и потратить свое время на это. Собираются в основном люди, имеющие отношение к творчеству. Я вот, например, тоже пишу песни. Может, когда-нибудь... Кто-то, конечно, относится к нам со скепсисом, тем более и другие попытки восстановить рок-клуб недавно были — менее удачные. Но наша верхушка — та самая, легендарная, которая устраивала еще ЛРК. Андрей Бурлака — один из самых известных музыкальных журналистов; Юрий Байдак — легендарный промоутер и организатор подпольных концертов 70-х годов, — они все создают необходимую преемственность.
Рожки и ушки, наверное, были надеты и к праздничному концерту, и к грядущему Хеллоуину. Кто-то мог бы сказать, что у Хеллоуина и возрождения рок-клуба есть нечто общее: и там и здесь из могил вылезают мертвецы. Так может подуматься в первый момент: ну захотелось каким-то ностальгирующим престарелым рокерам вспомнить молодость. Но на сцене — сплошь молодые люди. Группа «Йоган Вайс» издает какие-то пульсирующие звуки, похожие на музыку «Пинк Флойд» и «Айрон Мейден» одновременно — не знаю, с чем сравнить.

  

За кулисами другие ребята, из коллектива «CheRRy», опрокидывают перед выступлением по стопке виски — на дорожку. Мне тоже наливают. Хороший виски.
— Мы тоже входим в рок-клуб. Я даже состою в организаторах, — рассказывает Антон Ли, солист группы «CheRRy». — Стали финалистами на фестивале «Прорыв», который тоже организуется «Петербургским рок-клубом». А победители имеют право — если хотят — стать членами клуба. Вот мы и стали. Играем, кстати, не рок — мы работаем в стилистике «брит-поп». В клубе котируются самые разные стили: от регги до хеви-металла.
— У нас в Ленинградском рок-клубе была масса почетных членов, — вспоминает Юрий Байдак, про которого мы только что говорили с Аксиньей. — Даже Йоко Оно посвятили, когда она к нам приезжала. «Deep Purple» приходили к нам в дворовый клуб на улице Рубинштейна — и играли прямо там, с той страшненькой аппаратурой. «Scorpions» тоже у нас были. Но вспоминать о прошлом — это одно, а создавать надо все-таки новое. Зомби выкапывать из могил смысла нет, возрождать Ленинградский рок-клуб не нужно, и собирать стариков — ни к чему. Нужно ли это все народу? А что такое народ? Вы — народ, и я тоже народ. Надо сделать что-то новое. Причем рок-клуб не сделает ничего за людей сам по себе. Я все время объясняю музыкантам: не ждите, что клуб вам что-то даст! Вы должны сами все сделать. Клуб именно затем и нужен, чтобы было место для встреч лучших музыкантов. В 80-е клуб держался на нехватке информации: ничего другого просто не было, поэтому все туда шли. Сейчас информации, наоборот, перебор. Поэтому нужно отбирать самое лучшее. Для этого и существует наш фестиваль «Прорыв». В клуб попадает примерно одна группа из сорока.
— Событие номер один открывает нашу концертную деятельность, — объяснил мне Аркадий Беляев, пиар-директор «Петербургского рок-клуба». — Ни к чему показывать тех, кого все знают. Мы будем представлять новую кровь, тех из молодых, кто действительно добился высокого качества.

Фото Натальи ЧАЙКИ

Особое мнение

Совершенно другую, пессимистичную оценку событию дал Анатолий «Джордж» Гуницкий, один из основателей группы «Аквариум», писатель, драматург:
— Я знаю, что «Петербургский рок-клуб» начал свою деятельность. Но я в ней не участвую и не очень ею интересуюсь. Тут играют свою роль еще старые разборки.
Получиться из этой затеи может только то, что уже получилось. Будут и дальше концерты, фестиваль «Прорыв», будет тусовка вокруг какого-то ядра. Но в целом это ничего не изменит. Ничего особенного там не будет, и возрождения рока ждать не приходится. На тот общественный уровень, на каком рок-музыка была в 80-е, она уже не вернется. Стагнация продолжится. Не только в роке — вся культура теперь имеет совсем другое значение в умах и сердцах, в восприятии людей, которые живут в этой стране.
А такого рода объединения, как «Рок-клуб», в конечном счете важны только для самих участников. Если и будет создано что-то свежее, новое — оно будет сделано кем-то индивидуально.