Сегодня — день памяти и скорби

Сегодня годовщина начала Великой Отечественной войны. Прошло 69 лет, а ленинградцы помнят, каким было воскресенье 22 июня 1941 года.

Сегодня годовщина начала Великой Отечественной войны. Прошло 69 лет.

Почему у нас нет Стены Памяти?

«В майские дни я побывала в Челябинске, в семье сына: воспользовалась бесплатными билетами на самолет для ветеранов войны... В Челябинске есть Аллея Славы, на которой решили создать огромную Стену Памяти. Акция, которую организовали Общественная палата, Совет ветеранов и правительство Челябинской области, называлась «Помни меня». Организаторы обратились к жителям города с просьбой найти в семейных альбомах портреты дедов и прадедов, погибших в годы войны. Фотографии помогли собрать южноуральские школьники. Сначала было задумано, что будут брать фотографии тех, кто погиб во время войны, но люди отдавали карточки и тех воинов, что ковали Победу, но умерли уже после войны. В книге моего отца Ивана Афанасьева «Подвиг солдата», подаренной «Вечернему Петербургу», есть фотографии моих родителей, когда им было по 19 лет и они только что поженились. Вот эту фотографию мой сын Дима и отдал.

Всего было собрано 50 тысяч снимков. Стена Памяти получилась длиной 1418 метров — по числу дней войны. Она состояла из отдельных стендов (у каждого — свой номер), которые были расположены в четыре ряда. У последнего был № 105, но может, их было и больше. Те фотографии, что не поместились на стендах, были на стене музыкальной школы. Накануне Дня Победы я с семьей сына пошла на Аллею Славы. И когда увидела фотографии своих родителей, заплакала, а потом сказала сыну: «Разве они могли когда-нибудь предположить, что их фотография будет на Стене Памяти аж в Челябинске?» И Дима ответил: «А разве мы с тобой могли предположить, что я, родившийся в Ленинграде, останусь жить в Челябинске, а ты будешь приезжать ко мне в гости?» Мой отец прошел всю войну танкистом, а танки как раз прибывали с Урала, из Челябинска.

Стена Памяти простояла до 19 мая, а потом фотографии занесли в огромную Книгу памяти — перевернуть страницу можно вдвоем — один берет снизу, другой — сверху. Потом эта книга будет отдана в государственный архив, и спустя 100 лет вспомнят наших ветеранов... Я никогда такого не встречала, а ведь акция — прекрасна! Может, и в Петербурге пора организовать Стену Памяти?

С уважением Лидия Ивановна Смирнова, блокадница»


Дорогой жизни

«В сентябре 1941 года медсанбат нашей дивизии расположился в здании одной из школ на окраине Ленинграда — неподалеку от того места, где теперь установлен мемориал его защитникам. После отступления наша полковая санчасть влилась в состав медсанбата, и все мы — медсестры, дружинницы, санитары — стали принимать раненых, которых привозили сюда на первую перевязку прямо с поля боя на Пулковских высотах... Бои шли жестокие, со стороны Пулковских высот доносились звуки орудийной канонады, глухие разрывы снарядов и нестерпимый визг мин. Поток машин с ранеными казался нескончаемым. Особенно страшной была последняя ночь, после которой наступила тишина. Враг был остановлен на самых ближних подступах к городу, образовав кольцо блокады...

С тех пор прошло уже много лет, но город моей юности остается для меня святыней. И когда бы ни приезжала туда — в радостные или горестные периоды жизни, я черпаю в нем силы и веру, утверждаюсь в нравственной своей правоте, чтобы идти дальше по жизни без компромиссов. Посылаю вам программу концерта «Ленинград. Город-воин. Блокада», состоявшегося в Вильнюсе в 1982 году, где я исполняю стихи Прокофьева, Берггольц, Воронова, читаю выдержки из дневников, воспоминаний, документов.

Более 100 раз я читала эту программу в Литве — в городах и селах, в музеях и школах, на заводах и в библиотеках — всегда и везде мои слушатели восхищались подвигом ленинградцев.

Алиса Александровна ИЛЬИНА, Литва, Вильнюс»


«Мальчишки, война кончилась!»

«1 июня исполнилось 65 лет, как мои друзья-интернатовцы покинули сибирскую землю и уехали в свой родной Ленинград. Я не помню, какая это была школа, из какого они района Ленинграда, но знаю, что там была директором Мария Ивановна — она же была и директором нашего интерната.

В 1944 году я был воспитанником Омского высшего военно-пехотного училища имени М. В. Фрунзе. Мне было 11 лет. Как я туда попал — отдельная история. Скажу коротко — трое моих братьев были на войне, а меня определили в военное училище сыном полка. Родителей у меня не было. Я недолго там был. В августе 1944-го командование училища решило меня направить в Суворовское училище. Но мне сказали: пока ты будешь находиться в ленинградском интернате, а потом, как будет набор, отправим в Суворовское училище. Шла война, близился ее конец, и про меня... забыли. Помню, как рано утром 9 Мая Мария Ивановна забежала к нам в комнату с криком: «Мальчишки! Война кончилась!» Что тогда было! Соломенные подушки и матрацы взмыли к потолку! Счастью не было предела. В комнате нас было человек 20. Ребята стали группироваться по 4 — 5 человек. Для чего? Каждый день собирали масло, сахар, которые нам выдавали к завтраку и ужину, ведь надо было домой, а там — голод... Я в Ленинград не собирался: мой дом — Омск. Потом подъехали к интернату три машины «студебеккер», забрали всех ленинградцев и отправились на железнодорожную станцию Марьяновка Вятской области. А я стоял у ворот интерната, собирая на кулачки слезы... Опять один...

Сейчас мне 77 годочков, моим друзьям по интернату — столько же. Это Петя Комаров, Женя Васильев, братья Савельевы, братья Жуковы, Слава Молчанов — наш поэт, Гена Миронов, Рудольф Балашов... Живы ли вы? Кем стали? Если это возможно, передайте моим друзьям-интернатовцам привет из Омска от Пехоты — это была моя кличка.

С уважением Виталий Никитович Ражин, Омск»