У петербургских театров началось раздвоение личности

Новый проект второй сцены Александринского театра архитектора Юрия Земцова, представленный недавно совету по сохранению культурного наследия, пока не получил одобрения. Впрочем, процесс раздвоения сознания петербургских театров это уже не остановит ..

Новый проект второй сцены Александринского театра архитектора Юрия Земцова, представленный недавно совету по сохранению культурного наследия, пока не получил одобрения. Впрочем, процесс раздвоения сознания петербургских театров это уже не остановит, уверен обозреватель «ВП» Алексей ШОЛОХОВ.

Новая сцена — удовольствие не для всех

Идея строительства новой сцены Александринского театра возникла уже достаточно давно, в сентябре 2004 года. Тогда Валерий Фокин, только что назначенный на пост художественного руководителя знаменитой Александринки, на своей первой пресс-конференции сообщил петербуржцам об этом намерении. Вопрос о необходимости вторых сцен петербургских театров, построенных за счет госбюджета, уже тогда витал в воздухе.

Но изначально планировалось привлечь к проекту новой сцены Александринки частного инвестора — им должна была стать известная питерская компания. Однако идея с частным инвестором в силу многих причин, в том числе и из-за грянувшего некстати кризиса, почила в бозе. И одновременно у талантливых худруков (не только Алексадринки) родились новые гениальные идеи по освоению бюджета. Вот есть у знаменитого Валерия Гергиева желание построить вторую сцену — а чем другие знаменитые петербуржцы хуже? Особенно если петербуржцев зовут Борис Эйфман, Лев Додин. Или Валерий Фокин.

А какой прекрасный новостной фон создает эта проектируемая где-то в высоких архитектурных мирах вторая сцена! Можно уже не думать о том, что театр — хотя и в центре, но слегка на задворках. Что с аншлагами, мягко говоря, туго. Зато театр развивается, думает о будущем — строит вторую сцену!

Скажите, дорогой читатель, вы слышали, что аншлаговый БДТ имени Товстоногова собирается строить вторую сцену? Нет. И я не слышал. У БДТ есть малая сцена, и, несмотря на мизерный размер, она востребована.

А строит ли вторую сцену аншлаговый, любимый детьми Большой театр кукол (БТК), ютящийся вместе с театральной гостиницей в крошечном доме на улице Некрасова? А питерский Цирк на Фонтанке, на представлениях которого в последние десять лет не было ни одного свободного места?

В одной Москве — три всесезонных современных цирка! Наш же о второй сцене и не мечтает, а единственное, на что решился, — попросить немного денег на ремонт. Причем получил 15 миллионов, заметьте, из федерального, а не городского бюджета. И лишь на проект капитального ремонта и технического перевооружения, которые остро необходимы. Еще бы! Нормируемых, скажем, СНиПом 41-01-2003 «отопления, вентиляции и кондиционирования» у Цирка на Фонтанке ни в фойе, ни в кафе практически нет! Потому что с момента последнего капитального ремонта цирка минуло более 35 лет. А зимой, во время очередных вспышек острых и тупых заболеваний, служители манежа открывают форточки, думая, что тем самым (или при помощи чуда) создадут нормируемый воздухообмен. Но чуда не происходит. И нормируемого воздухообмена нет. Зато есть ненормируемая реакция зрителей, пришедших с детьми.

Вы скажете, не будем о грустном? Отчего же! Сам главный санитарный врач РФ Онищенко перевернулся бы пируэтом, если бы попал в фойе Госцирка питерской зимой. Поэтому, вероятно, средства на проект вполне дежурного ремонта цирка выделяет не город, а федеральный бюджет — министерство культуры России. А городскому бюджету, видать, куда интереснее не детские переполненные душные фойе, а высокие материи взрослых театров. Ведь там и в бюджете реконструкции, вероятно, все заложено по-взрослому.

Громкий провал пошел Доминику Перро на пользу

Впрочем, и за счет городского бюджета в Питере все еще складываются вполне радостные театрально-строительные открытия. Вот только едва ли о них кто знает. Напомним читателям, что на сегодня в затяжном марафоне по проектированию петербургских театров в абсолютно непристойной номинации «самый короткий срок между проектной идеей и ее воплощением» лидирует Молодежный театр на Фонтанке, строительство которого уже вовсю идет за счет бюджета Санкт-Петербурга. Хотя проект был начат, вы не поверите, всего лишь весной 2008 года. Это, безусловно, вопиющее выпадение из общего строя работы лучших проектных организаций города, России и Европы. И конечно, явное неуважение к методам работы маэстро Доминика Перро, за что заказчиков капремонта Молодежного — комитет по строительству и проектно-строительную организацию АМ «Интарсия» — следовало бы серьезно пожурить! Скажем, лишить пиар-поддержки. Ведь общеизвестно, что антиреклама — одна из лучших разновидностей пиар-компании. Вот говорили о Доминике Перро в течение как минимум четырех лет… не самые лучшие вещи. А разве оно плохо? Имя-то на слуху. Мастерская живет и здравствует. Господин Перро даже не отвечал на иные вопросы журналистов. Зачем? Просто молчал и улыбался. Молчание — золото.

А кто знает о вполне пристойных подрядчиках — скажем, таких, что проектируют и строят Молодежный на Фонтанке? Проектируют театр в срок? Даже строят в срок? И пусть. Ну скажите, кому это интересно? Давайте не будем о скучном! Разве Семен Спивак, худрук Молодежного театра, чем-то недоволен? Вот если бы он, как Валерий Гергиев, был взбешен ходом проектирования и строительства, тогда бы СМИ быстро пропарили мастерскую «АМ-Интарсия» и одноименных подрядчиков.

Шеф-помощь мастера

Замысленная Валерием Фокиным в 2004 году вторая сцена сегодня подошла к стадии разработки проекта. По нашим петербургским театрально-проектным меркам это почти рекорд скорости. И помощь в преодолении этого затяжного марафона Валерию Фокину оказал заслуженный архитектор России Юрий Земцов, который, кстати, в 2003-м участвовал также и в конкурсе на Мариинку-2.

На состоявшееся в сентябре заседание совета по сохранению культурного наследия Юрий Исаевич пришел со вторым вариантом проекта, который в отличие от первого вполне удовлетворял Правилам землепользования и застройки Петербурга и нормам высотного регламента, принятым совсем недавно.

Причиной изначального недовольства совета послужила, конечно же, высота здания. Своей верхней частью, в которой по проекту должно было размещаться кафе, театр вышел за дозволенные габариты. Но Юрий Земцов не повел бровью и, как истинный профессионал, достал из загашника другой вариант проекта. Уже вполне соответствующий новому высотному регламенту. Доработать проект совет мастеру все же предложил. Но в том, что у бюро получится, даже не сомневайтесь. Ведь автор второй сцены Александринки за пять лет работы вполне сжился со сложной темой. Немудрено, что у него в запасе есть и второй, и третий варианты. Собственно, и кафе в верхней части театрального комплекса — случай в проектной практике абсолютно неожиданный. Обычно кафе в связи с проблемами загрузки размещаются на первом этаже.

Да, в былые времена многие граждане ходили в театр именно ради посещения кафе. Но времена изменились. И вероятно, ничего страшного не случится, если заядлые театралы потерпят три часа без коньяка и дежурного бутерброда.

За чьи гроши?

Итак, строиться комплекс будет на средства федерального бюджета. Вторая сцена театра должна быть на набережной Фонтанки, 47 — 49, на участке общей площадью 2,5 тысячи квадратных метров. Проект предусматривает реконструкцию исторического здания мастерских театра. Стоимость реализации проекта худрук Александринки оценивает в 800 млн. рублей. При этом 50 млн. из этих денег уже освоено. Что ж, тоже небольшая сумма, если хорошо помнить многомиллиардный строительный бюджет Мариинки-2.

Проект предусматривает реконструкцию исторического здания мастерских театра, а также возведение двух новых зданий между набережной Фонтанки и улицей Зодчего Росси (адрес объекта — ул. Зодчего Росси, 2, литеры «Д» и «К»).

Вторая немаловажная часть проекта мастерской Земцова — это школа, которая будет располагаться в здании. «Мы хотим сделать акцент на том, что совместное обучение будущих сценографов и режиссеров очень важно, — заявил худрук Александринки. — Профессия режиссера — комплексная, нужно владеть практически всеми театральными специальностями. К сожалению, сегодня технические специальности в театре становятся уходящими профессиями».

Что ж, при таком наплыве вторых сцен сценографы в Петербурге будут явно нарасхват.

P. S.

Человек без футляра

Однажды автор этих строк возвращался из петербургского театра. Как раз одного из тех, где предполагается создание второй сцены. Грустный седой прихрамывающий человек во фраке оркестранта, но без футляра музыкального инструмента голосовал рядом со служебным входом. Без футляра — значит, уже опытный оркестрант. Значит, оставляет инструмент в театре. Есть свой уголок. Значит, театр ему доверяет. «Наверное, могу ему доверять и я», — решил корреспондент «ВП» и открыл дверь автомобиля. Уже давно никого не подвожу, но тут решил выяснить у оркестранта, а это был, скажем, кларнетист (название инструмента изменено. — А. Ш.), как ему нравится создание второй сцены. «Ну что вы! — воскликнул человек без футляра. — Надеюсь, до ее открытия не доживу!» — «Почему?» — «Да потому, что и так каждый день вместо положенных двух репетиций и концерта играем в родном театре по три-четыре! А в выходные еще больше бывает! Ну а если будет вторая сцена!!! Правда, ходят разговоры, что все же там будет автостоянка — вы не слышали, может, правда?»

Это была явная неправда. Но корреспондент «ВП» не стал расстраивать оркестранта. Впрочем, автостоянок Петербургу и вправду не хватает. И может быть, чуть больше, чем вторых сцен.

Фото Натальи ЧАЙКИ