Уход от реальности под аплодисменты

Июль 2010 года стал для Театра им. Комиссаржевской праздничным месяцем, потому что двое из актеров — Сергей Бызгу и Ольга Белявская — получили звания заслуженных артистов, а сразу четверо ведущих актеров отмечают юбилеи своей творческой деятельности.

Июль 2010 года стал для Театра им. Комиссаржевской праздничным месяцем, потому что двое из актеров — Сергей Бызгу и Ольга Белявская — получили звания заслуженных артистов, а сразу четверо ведущих актеров отмечают юбилеи своей творческой деятельности. Это Татьяна Самарина, Георгий Корольчук, Елена Симонова, Константин Демидов.

Наш корреспондент Виктория Аминова побывала за кулисами, чтобы поздравить этих замечательных актеров.

Георгий Корольчук: Актерская профессия — это аномальное существование человека

Сорок лет назад пришел в театр ныне народный артист России Георгий Корольчук. В последние годы он больше занят режиссурой, поставил спектакли «Утоли моя печали», «Недалеко от бога», «Страсти по дивану»… Это прозвучит пафосно и старомодно, но наберусь смелости сказать: Корольчук — совесть этого театра, человек, к которому идут за поддержкой, у которого ищут ответы на самые наболевшие вопросы. Мы встретились с Георгием Алексеевичем, чтобы задать вопросы — не о юбилее, потому что все юбилеи кажутся ему глупостью, а о сути актерской профессии.

— Когда вы заканчивали театральный, для вас было очевидным то, что вас возьмут в этот театр?

— Я о таком никогда не думаю: возьмут — не возьмут, мне и так было хорошо на свете, и сейчас хорошо. Но по прошествии времени я понял, что меня кто-то или что-то ведет по жизни и все складывается само собой. Я случайно поступил в Театральный институт. Вовсе не потому, что жаждал быть артистом: я работал на заводе и хотел стать технарем, как мой отец. Но моя мама — художница — посоветовала мне сходить на пробы в фильм «Кто придумал колесо», там были нужны большие красивые мальчики, а я всегда был маленьким, просто клоп! Но я смелый парень и потому пошел. И меня утвердили на главную роль, оказалось, что им такой и нужен был. Ну а потом уж мне посоветовали поступать в театральный, мне не хотелось, я хотел в армию пойти — это было интереснее. Но в армию не получилось: Рубен Сергеевич Агамирзян взял меня на свой первый актерский курс.  

— Вы помните свой первый спектакль в этом театре?

— Помню, в спектакле «Амнистия» я озвучивал младенца в люльке. Наталья Орлова качала ее на авансцене, а я сидел в оркестровой яме и кричал «уа-уа!».

— Что для вас сейчас актерская профессия?

— Анализ. Я анализирую то, что происходит. Моя актерская судьба сейчас складывается так, что я мало играю, а больше ставлю спектакли. А вообще-то актерская профессия — это аномальное существование человека, это дает возможность быть или казаться не тем, кто ты есть, впускать в себя чужие души. Актерская профессия полностью поглощает человека, и если нет ролей, то человек впадает в депрессию, потому что никакой другой компенсации актер найти не может. 

— И даже в личной жизни?

— А какая личная жизнь у актера? Ее в принципе нет, это чистый вымысел. Конечно, бывают исключения, когда актеры счастливы в браке, да еще с актрисами, вот мы с моей женой Ольгой — счастливы, но мы шли к этому долго и трудно. Мне думается, что в сравнении с людьми других профессий актерские семьи всегда очень несчастные и некрепкие. Потому что актеру не нужна семья, его основное место здесь, в театре, в его вымышленном мире. Жизнь актера — это уход от реальности, и уходить от реальности ему надо как можно чаще и лучше всего — под аплодисменты.


Елена Симонова: Когда я пришла в театр — не умела плакать

Заслуженная артистка России Елена Симонова служит в Театре им. Комиссаржевской 25 лет. Елена — одна из самых интересных петербургских актрис. Неожиданная,  страстная, она может быть умопомрачительно смешной, как в спектакле «Дон Жуан», где ее героиня — деревенская дурочка — наряжается в выловленный в реке полиэтиленовый пакет, а может быть и глубокой, содержательной, трогательной. Елена с удовольствием вспоминает свои первые шаги на сцене Комиссаржевки.

— Я пришла сюда на втором курсе института, тогда репетировали спектакль «Ходжа Насреддин»  и мы с однокурсницами должны были играть жен в гареме. Все было безумно интересно: мы приходили на репетиции, нам сшили костюмы, сделали грим, мы  ужасно волновались... Эти ощущения от первого выхода на сцену можно сравнить с рождением первого ребенка — память осталась на всю жизнь. Потом в этом спектакле я сыграла свою первую большую роль — Зульфию, мне пришлось играть любовь с Борисом Соколовым. Это было очень страшно!  Я перепугалась, когда узнала, что нам надо будет целоваться и проявлять какие-то нежности. Помню, Борис Михайлович лежал, а режиссер меня попросил: «Лена, потрогай его сексуально», но какое там «потрогай»! Я боялась к нему даже приблизиться. У нас был такой пиетет перед старшими коллегами, в нынешних молодых я его не вижу.

— Чем нынешняя Елена Симонова отличается от той, что когда-то пришла в театр?

— Ну, например, когда я пришла в театр, то не умела плакать. В детстве я плакала на заказ. Меня ставили на стул и говорили: «Леночка плачет», — и я рыдала. А позже со мной что-то случилось, и я перестала плакать, так что если другие женщины плакали на сцене, то мне они казались просто гениальными. Самой же приходилось мазать глаза мылом или луком! Но сейчас  я научилась плакать.

— Вас устраивает все, что вы играете?

— Мне хотелось бы больше эксперимента. Но должна сказать, что театр с уважением относился к экспериментам в моей личной жизни, когда я позволила себе такую роскошь — родить двух детей. Поэтому  я с терпением и уважением отношусь к поискам художественного руководства.

— А чего бы вам хотелось?

— Новых интересных режиссеров и интересной работы с партнерами.

— Что для вас Театр Комиссаржевской сейчас?

— Дом — ведь этот театр наполнен моей энергетикой, здесь много любимых мною людей, здесь я имею статус, свой репертуар, у меня теплые отношения не только с моими коллегами, но и с осветителями, монтировщиками, гримерами. Отсюда я уходить не хочу.


Фото Юлии КУЛЬКИНОЙ

В Мой Мир

Опубликовать