В чем разница между двумя северными столицами

Михаил Казиник дает концерты в деревнях. Но только в шведских. Он мечтает только об одной реформе Русской ортодоксальной православной церкви. Поставить в каждую церковь орган или рояль. И слушать там музыку. Пригласить хоры. Слушать удивительные христианские песнопения.

Михаил Казиник дает концерты в деревнях. Но только в шведских.

Беседа пятая. Тема — Стокгольм и Петербург

Я мечтаю только об одной реформе Русской ортодоксальной православной церкви. Поставьте в каждую церковь орган или рояль. И слушайте там музыку. Пригласите хоры. Слушайте удивительные христианские песнопения.

Швеция убила Моцарта

— Вы большую часть времени живете в Швеции. Что такое шведский социализм, шведская семья, шведский стол?

— Это мифы.

Что такое шведский стол? Просто раньше шведы жили очень бедно. И раз в году, в Рождество, они наедались. Они клали всего понемногу на общий стол. Мазали бутерброды. Шведский стол по-шведски звучит как «бутербродный стол». И сейчас очень редко можно встретить такие празднества.

Шведская семья? Это очень пуританская страна. Шведы с точки зрения секса очень сдержанны. Был случай, когда на рекламном баннере в метро изобразили женщину в бюстгальтере. Сразу подняли шум. Как это так, мы с детьми заходим в метро и видим полураздетую женщину. Немедленно снять. Немедленно сняли. Дня не успела провисеть.

— Вы бы видели «олимпийскую» мозаику на нашей станции метро «Спортивная». Сам Геракл позавидовал бы «достоинствам», которые ему приделал автор...

— Слава богу, не видел. Дальше. Что такое шведский социализм? Вот мы, например, 250 раз дали пьесу «Моцарт против Сальери». Где я в своем 25-минутном монологе прокричал в центре Стокгольма 250 раз, что Швеция — это страна, которая убивает Моцарта. И люди стоя аплодировали и за год записывались на этот спектакль. Попробуй я в капиталистической ныне России — в Петербурге или Москве — 250 раз прокричать, что Россия убивает Моцарта... Мне и не такие спектакли прикрывали. В Швеции нет ни одного дядьки, который мог бы запретить мой спектакль, сказать, что иностранец из России приехал в Швецию и кричит что-то несуразное. Спектакль собирает аншлаги. Дает прибыль. Он об искусстве. В нем звучит музыка Моцарта, музыка Сальери. В нем аллюзии на многие вопросы культуры. Зачем его запрещать?

Перерывы, важные для любви

— Вы космополит?

— Да. В том смысле, что, если бы у меня было еще 40 лет жизни, я бы разработал единую теорию культурного поля. В этом смысле космополит. А так я воспитан на русской культуре. Но сейчас, чтобы бесконечно любить русскую культуру, нужно жить не в России.

— Почему?

— Во-первых, большое видится на расстоянии. Во-вторых, перерывы для любви необычайно важны. Потому что самому влюбленному человеку какое-то время хочется быть одному. Конечно, это рецепт не для всех людей. Но для большинства. Не всем суждено быть Ромео и Джульеттой.

— Ну они-то как раз долго и не были друг с другом...

— Да, неизвестно, что было бы, если бы они пожили вместе еще лет двадцать. Есть даже такой рассказ, где Ромео и Джульетта не погибают. Там Джульетта такая старая, уставшая, с руками, натруженными от стирки... У нее спрашивают, а где Ромео? Где, где? В кабаке, конечно, постылый.

Так вот, может быть, потому, что я в России бываю много и часто, я вижу бесперспективность. В России по-прежнему важен чиновник. Вот они — космополиты в плохом смысле. Они свою страну гнобят, уничтожают.

— А есть выход?

— Только через культуру. Через объединение умных людей.

— А Петербург?

800 концертных залов

— А в Петербурге хуже всего. Это больной, замерзший город. С одной стороны, амбиции, доставшиеся петербуржцам со стародавних времен, с другой стороны, эти амбиции не подкрепляются ни знаниями, ни реальной деятельностью. Это мой любимый город. Мне очень больно говорить об этом. Даже Москва, при всей своей провинциальности и деловитости, живее. В ней живые люди. А здесь у меня ощущение — ходят тени и бормочут: «Я все знаю. Я все видел». Они удовлетворены званием культурной столицы настолько, что не считают нужным его поддерживать. А ведь это уже миф.

— Вы в самом деле так думаете?

— Вот смотрите. Четыре с половиной миллиона населения. Сколько в Петербурге концертных залов для классической музыки? По пальцам пересчитать можно. Где вы еще такое видели? В Стокгольме населения полтора миллиона человек, а в нем больше восьмисот концертных залов. И открыты каждый вечер.

— Не верится. Знаю пару-тройку залов. Но восемьсот?

— Что я имею в виду? Кроме больших «Berwaldhallen», «Konserthuset» и ряда других — сотни церквей, каждая из которых по вечерам превращается в концертный зал. Маленькие камерные старые церкви X — XI веков. Там играют квартеты и трио. Большие церкви, на полторы-две тысячи мест, где выступают симфонические оркестры. И они все заполнены. Мы по утрам открываем газету и смотрим, куда бы сегодня вечером съездить. Вот неподалеку, в церкви XII века, сегодня интересное исполнение «Реквиема» Моцарта. Вечером мы садимся в машину и едем. Только нас предупреждают, что лучше приехать заранее, потому что мест может не хватить. При этом Швеция самая неверующая страна. Церковь для них — место общения. Летом там прохладно, зимой — тепло. Звучит красивая музыка.

Бетховен для фермеров

— Такова жизнь культурного шведа?

— Да. Кроме церквей свои оркестры имеют почти каждая школа, каждый университет. Они на год составляют программы выступлений. Целая куча программ. Органные концерты, квартеты, трио, симфонические концерты. В Стокгольме сотни симфонических оркестров. Мы в деревнях даем концерты!

— Как это?

— Представьте себе ситуацию. Я могу приехать на концерт в деревню, в лес. Едем, едем. Долго. Очень далеко. Уже пошли горы. Пустынные места какие-то, озера. Приехали. Не видно ни одного населенного пункта. Только где-то далеко ферма огоньками горит. А перед нами большой пустой дом над озером. Спрашиваю, а откуда народ тут появится? Никого же нет. А мне говорят, наоборот, опасаемся, что не хватит мест. И вдруг действительно: за 15 — 20 минут до начала концерта из темноты фары, фары, машины, машины. Выходят фермеры, их жены, дети. Действительно не хватает мест, приходится вытаскивать откуда-то скамейки. А мы играли один из ранних квартетов Бетховена и Второй квартет Бородина. Вы помните Второй квартет Бородина?

А ко мне после концерта подошел 90-летний фермер с такими трясущимися руками и говорит: «А я уже думал, что умру и не услышу больше никогда в живом звучании моего любимого Второго квартета Бородина...»

А давайте в нашей деревне Бородина сыграем! Чувствуете разницу? Горько. Мы же были выше их всех! Кто такая была Швеция? Нищая страна, из которой в XIX веке три миллиона уехали в Америку, чтобы выжить. А мы?

Каждой церкви по роялю

— Посмотрите на Зимний дворец. Какие деньги были в стране! В этих домах, в этих колоннах, в этих скульптурах, в этих оградах! И до чего надо было довести эту страну, чтобы маленькая Швеция или Финляндия чувствовали сейчас свое превосходство! А вы представляете, что каких-то сто или полтораста лет назад для финской семьи самое большое счастье было, когда женщина находила работу в качестве уборщицы в Санкт-Петербурге. Это значило, что вся их финская семья обеспечена.

А культура? В Петербургской консерватории работали европейцы — величайшие музыканты того времени! Для них было великой честью получить приглашение из России. А еще это значило, что ты будешь жить в роскошной квартире, в бельэтаже. У тебя будут шубы, выезд свой. Ты сможешь получать такие деньги, которые тебе ни во Франции, ни в Бельгии не снились! И в тебя будут влюблены самые прекрасные женщины, а если ты актриса, то самые великолепные мужчины. Моцарт собирался уезжать в Россию!

— Прямо гордость берет...

— Вот и вы туда же. Чем гордитесь? Я постоянно рассказываю о церквах и деревнях вашим чиновникам, а они мне на волне всеобщего «воцерковления» говорят, что я эмиссар католицизма и протестантизма. А я мечтаю только об одной реформе Русской ортодоксальной православной церкви. Поставьте в каждую церковь орган или рояль. И слушайте там музыку. Пригласите хоры. Слушайте удивительные христианские песнопения. Ведь в России есть целые регионы, в которых нет никакого дворца культуры, ни одного рояля. Есть только церкви с хорошей акустикой, с деисусным чином. Поставьте туда рояль, я туда приеду, соберу молодежь. И сыграем Баха и Моцарта, которые абсолютно угодны нашему Богу Иисусу Христу.

Фото Александра ПАХОМОВА