Вам муж не нужен?
Вызывающее поведение гостей с юга — это уже адаптация, поскольку в замкнутых обществах азиатских народов уважение к старшим воспитывается с пеленок. Почему гастарбайтеры воспитывают нас, а не мы их.
На днях я возвращался домой, и на набережной Карповки ко мне подбежала женщина лет шестидесяти, которая гуляла там с собакой. Представилась Людмилой Ивановной. Вцепилась в плечо и чуть не плача рассказывает: «Молодой человек, молодой человек, вы не могли бы проводить меня до дома, я живу тут, на Карповке, только дальше. Вы уж простите меня, я просто жутко переволновалась. Представляете, ко мне подошли двое юношей, узбеки или таджики, я в них не разбираюсь, с вопросом, не нужен ли мне муж. Предложили выбрать кого-нибудь из них. Им, видите ли, прописка нужна!»
В соответствии с Декларацией принципов толерантности (ЮНЕСКО, 1995 год) толерантность определяется как ценность и социальная норма гражданского общества, проявляющаяся в праве всех индивидуумов гражданского общества быть различными, обеспечении устойчивой гармонии между различными конфессиями, политическими, этническими и другими социальными группами, уважении к разнообразию различных мировых культур, цивилизаций и народов, готовности к пониманию и сотрудничеству с людьми, различающимися по внешности, языку, убеждениям, обычаям и верованиям.
В 2006 году в Петербурге была разработана уникальная программа действий правительства по обеспечению мира и согласия в многонациональном петербургском сообществе, краткое название которой — программа «Толерантность». Это — детские творческие конкурсы, спортивные соревнования среди национально-культурных объединений, социальная реклама, пропаганда национальных праздников, фестивали, семинары для педагогов...
Но это мир белых воротничков и национальных костюмов. А на улице все по-другому. Какая уж тут толерантность! Вызывающее поведение гостей с юга — это уже адаптация, поскольку в замкнутых обществах азиатских народов уважение к старшим воспитывается с пеленок. Как рассказали корреспонденту «ВП» в отделе по межнациональным отношениям городского комитета по внешним связям, где как раз занимаются вопросами толерантности, городская программа рассчитана только на коренное население и прививкой толерантности мигрантам в Петербурге никто не занимается.
Зная о вышеупомянутом, о многих других подобных случаях, мы могли нарассуждать здесь много о чем. Но есть опасение, что нас назовут нетолерантными, хуже того — экстремистами.
Командировка в Петербург
Поэтому за разъяснениями и рассуждениями мы обратились к одному из носителей традиционной культуры. В данном случае — таджикской. Первые двадцать лет наш собеседник прожил в поселке под Душанбе. В Россию приехал в середине 90-х прошлого века. И в отличие от многих соотечественников начал приобщаться к культуре. Окончил факультет востоковедения СПбГУ, получил юридическое образование в МГИМО, долго работал на дипломатическом поприще, сейчас преподает в вузах. Зовут его Рустам. Фамилию наш собеседник попросил не называть.
— Уважение к старшим, мусульманское пуританство — все это в Таджикистане есть, — поведал Рустам. — Детей воспитывают в традициях, не менявшихся в течение сотен лет. За поведением индивидуума там следит вся семья, вся деревня. Ну и ко всему прочему в деревнях, откуда сюда едет большинство гастарбайтеров, практически нечего делать. Я тоже вырос не в городе, но в мое время были кружки при школах, при домах культуры, я занимался музыкой. Сейчас там ничего этого нет. В единичных поселках могут быть ансамбли народных песен и плясок. Но занимаются в них единицы. Остальные ловят эхо цивилизации, которая туда добирается через телевизор или радио, с рассказами старших братьев. И вот они освобождаются от родового надзора и приезжают в цивилизованный город. Но чужой город. Знаете, как некоторые русские «отдыхают» на курортах или ездят в командировки?
— А откуда тогда такое неуважение к пожилой женщине?
— Это вывод в цепи их логических рассуждений. У них основа морали — это женщины. Ее поведение определяет честь и достоинство семьи. А семья, как я уже говорил, — вся деревня. Если женщина там ведет себя безнравственно, в этом виноваты ее отец, братья. Если на улице к незнакомой женщине просто подошел незнакомый мужчина — она уже ведет себя безнравственно. Там это исключено. Уголовное право существует там постольку-поскольку. И подойди в Таджикистане два отморозка с каким-нибудь предложением к чьей-нибудь жене, матери, бабушке, ее родственники восприняли бы это как кровную обиду.
Дальше. За эту женщину на Карповке кто-нибудь заступился? Нет. Значит, ее род, а по их психологии мужчины, которые ходят вдоль Карповки, тоже относятся к ее роду, не воспринимает ее как чью-то жену и мать. Значит, она безнравственна. В результате — парадокс. Это не вы их, а они вас воспитывают. У вас безнравственная страна. И можно делать что хочешь. Отсюда такое отношение к женщинам, девушкам. Отсюда презрение к мужчинам, которые не способны за них постоять. Чтобы в автобусе мужчина сидел, а пожилая женщина стояла? Это нонсенс. А здесь, в какой автобус ни зайди, видишь подобную картину. И я даже наблюдал: если таджик или узбек только приехал в Петербург, он еще инстинктивно приподнимается при виде старушки, а уже пожившие здесь даже не шелохнутся. Да что мы все на словах? Пойдемте, прогуляемся. Я вам поперевожу, о чем они говорят.
Не соглашайтесь на «ты»
Сели в маршрутку. Водитель — таджик. Он уже полчаса говорит по телефону с другими маршруточниками, которые тоже работают на линии.
— Он говорит всем, что хочет снять трехкомнатную квартиру, поскольку собирается вызвать к себе всю свою семью. И спрашивает, нет ли подходящих вариантов. Желательно поближе к парку. Рассуждает, что им там, в деревне, делать нечего, а здесь мы сыновьям и племянникам найдем работу, детей отправим в школу. Ведь надо уже думать о будущем.
Все разговоры о возвращенцах, о том, что, поработав, гастарбайтеры вернутся домой, в свои деревни, где до сих пор XIX век, верны лишь отчасти. Конечно, те, кто живет на стройках в вагончиках и света белого не видит, наверное, хотят вернуться домой. А вот те, кто почувствовал вкус цивилизации — мобильники, ночные клубы, горячую воду, электричество, кабельное телевидение, метро, — их от этого уже не оторвать. Но учтите, все мои знакомые, которые через меня сюда приезжали, сначала работали на стройках и жили в вагончиках. А обратно не вернулись, нашли более теплые места. Нет, они не занимаются производством и наукой. Одни водят маршрутки. Другие устроились в охрану. Третьи пооткрывали лавочки и магазинчики. Как только появляется возможность уйти со строек, они уходят.
Зашли в магазин. За прилавком — узбек. Женщина покупает у него продукты. Перевод не требуется — обращается к ней русскими словами: «Тебе что взвесить? Помидоры, огурцы, выбирай что хочешь. Самый свежий все». Здесь Рустам меня задержал. Что-то сказал узбеку на его языке. Тот ответил. Рустам объяснил:
— Вы заметили, что он обращается к незнакомому человеку старше его по возрасту на «ты»? Я его спросил об этом. А он ответил, что женщина не против. И он прав, она же его не поправила. Русские часто думают, что у них как в английском языке — «ты» от «вы» не отличается. А это не так. И в узбекском, и в таджикском, да в любом восточном или южном языке есть формы обращения на «ты» и на «вы». И они совершенно четко знают, чем они отличаются и когда их можно использовать.
Фото Натальи ЧАЙКИ
Продолжение в завтрашнем номере «ВП».
