Вдова фронтовика получает отписки

Нина Степановна Буйневич, вдова участника Великой Отечественной войны, живет с дочерью в 11-метровой комнате в коммунальной квартире. Однако на учет по улучшению жилищных условий ее не ставят. При этом в официальных ответах чиновники ссылаются на пресловутый ценз оседлости, а также ...

Нина Степановна Буйневич, вдова участника Великой Отечественной войны, живет с дочерью в 11-метровой комнате в коммунальной квартире. Однако на учет по улучшению жилищных условий ее не ставят. При этом в официальных ответах чиновники ссылаются на пресловутый ценз оседлости (Нина Степановна живет в Петербурге не 10, а всего шесть лет), а также на то, что она ухудшила свои жилищные условия, переехав в 2006 году из однокомнатной квартиры общей площадью 27,2 квадратного метра в комнату площадью 11 кв. метров. Ответы эти — не что иное, как бюрократические отписки клерков, не желающих вникнуть в суть дела. А суть такова.

После смерти мужа Нина Степановна жила в Белоруссии с сыном. Случилась беда, сын умер, и вдова фронтовика осталась один на один с болезнями и старостью.

— Мама — инвалид первой группы третьей степени по зрению. Естественно, я не могла оставить ее одну, забрала к себе в Петербург, — рассказывает дочь Нины Степановны Виктория Аваева. — Стали мы жить втроем — я, мама и мой двадцатипятилетний сын — в однокомнатной квартире. Комната в ней — 14 квадратных метров. Помучились так некоторое время, и я приняла решение: продать квартиру и купить две комнаты. Так и поступила. Формально по бумагам я, может, и ухудшила условия, а на самом деле — улучшила. Теперь хотя бы у сына есть свой угол. И на нас двоих с мамой приходится 16,5 кв. метра общей площади. На то, чтобы купить лучшую комнату, у нас не было денег.

В 35 метрах от дома, где живут сейчас Нина Степановна с дочерью, проходит железная дорога с интенсивным движением. От вибрации по дому идут трещины. Недавно штукатурка обрушилась прямо на Нину Степановну. Виктория решила обратиться в Управление Роспотребнадзора по Санкт-Петербургу с ходатайством провести экспертизу состояния квартиры, в которой они проживают. Такая экспертиза была проведена. О ее результатах в письме на имя Виктории Аваевой и. о. заместителя главного государственного санитарного врача по Приморскому, Петроградскому, Курортному, Кронштадтскому районам В. Д. Тыльчевская сообщила следующее: «По результатам акта районной межведомственной комиссии от 23.03.10 г. экспертного заключения № 8/м-0010 от 24.03.10 г. филиала ФГУЗ «Федеральный центр гигиены и эпидемиологии по железнодорожному транспорту», технического заключения ООО «Бюро «Строительные исследования» от 2010 г. районная межведомственная комиссия с участием представителя Территориального управления Роспотребнадзора приняла заключение № 30 от 25.03.10 г. — признать жилое помещение по адресу:
Санкт-Петербург, пос. Белоостров, Новое шоссе, 4, кв. 7, непригодным для постоянного проживания».

По существующим законам непригодную для проживания квартиру власти обязаны расселить в короткие сроки. Однако в ответ на обращение Виктории к главе Курортного района Виктору Борисову, в котором она сообщает о заключении межведомственной комиссии, чиновник снова вспомнил о цензе оседлости и о якобы ухудшенных жилищных условиях.

Тем временем от переживаний Нина Степановна, которой исполнилось 79 лет, совсем потеряла зрение и слегла с сердечным приступом. Вот и возникает вопрос: за что же воевал ее муж? За что проливал кровь? Виктория Аваева бережно хранит награды отца — их более десятка. В том числе два ордена Великой Отечественной войны I степени, три ордена Красной Звезды, орден Великой Отечественной войны

II степени и медали «За боевые заслуги» и за освобождение европейских городов.

Николай Адамович Буйневич воевал в составе знаменитого 25-го танкового корпуса, участвовал в 14 крупнейших боевых операциях, в том числе Сталинградской, Орловской, Курской и, кстати, освобождал от фашистов Шепетовку, малую родину губернатора Петербурга. Закончил войну Николай Адамович в Берлине. После войны продолжал служить в армии кадровым офицером, дослужился до чина начальника штаба танкового батальона. Однако от государства не получил ни квартиры, ни земельного участка. Выйдя в отставку, жил с женой в родительском доме в Белоруссии. После его смерти Нина Степановна повторно замуж не выходила. Хранила верность мужу, с которым у нее была любовь с первого взгляда. Расписались они через три дня после знакомства и прожили неразлучно двадцать пять лет.

В соответствии с президентским Указом № 714 от 7 мая 2008 года «Об обеспечении жильем ветеранов войны 1941 — 1945 годов» члены семей погибших (умерших) инвалидов и участников Великой Отечественной войны имеют право на улучшение жилищных условий, если они стоят на очереди. Но что же делать таким, как Нина Степановна и ее дочь Виктория, которые ютятся в одиннадцатиметровой комнате, да еще и в непригодной для проживания квартире, а на очередь их по чисто формальным причинам не ставят? Разве они не имеют права жить в нормальных условиях?

Остается напомнить, что губернатор Валентина Матвиенко на недавней встрече с журналистами завила буквально следующее: «Все случаи, когда ветеран нуждается в жилье, город будет рассматривать». Может быть, случай Нины Степановны — тот самый?


Фото Натальи ЧАЙКИ