Восемь километров по Обводному
У церкви Воскресения Христова было две часовни, одна из которых находилась у здания Варшавского вокзала, построенного по проекту Петра Сальмановича в 1862 году. Многие годы вокзал служил верой и правдой по своему прямому назначению, однако никогда у его перронов не скапливалось столько железнодорожной техники, сколько после его закрытия.
Прогулка одиннадцатая
(Продолжение. Начало в номерах за 23 и 30 октября, 6, 13, 27 ноября и 18 декабря 2009 года, 11, 22 января, 19 февраля, 19 марта и 2 апреля)
У церкви Воскресения Христова было две часовни, одна из которых находилась у здания Варшавского вокзала, построенного по проекту Петра Сальмановича в 1862 году. Многие годы вокзал служил верой и правдой по своему прямому назначению, однако никогда у его перронов не скапливалось столько железнодорожной техники, сколько после его закрытия.
Это страшное слово «ликвидация»
2 августа 2001 года на подъездных путях был открыт музей. Часть экспонатов доставили из Шушар, где до этого уже несколько лет работал паровозный музей, а часть была подготовлена уже специально для новой музейной площадки. На ней собраны несколько десятков единиц техники — от знаменитой «овечки» до тепловоза с символикой Московской олимпиады, выпущенного в 1977 году на Коломенском тепловозостроительном заводе имени В. В. Куйбышева.
Каждый экспонат этого музея заслуживает отдельного рассказа. Однако стоит сказать, что вскоре после открытия торгово-развлекательного комплекса в здании бывшего вокзала музей оказался под угрозой. После смены власти его неожиданно было решено перенести подальше от центра. К счастью, за вокзал вступилось руководство Российских железных дорог в лице Владимира Якунина.
Термин «ликвидация», словно проклятье, висит над этим местом. Часовня перед вокзалом была ликвидирована в 1925 году. На ее месте в 1949 году поставили памятник Ленину работы Николая Томского. Варшавский вокзал сыграл немалую роль в деятельности вождя по ликвидации существовавшего в дореволюционной России политического режима (опять «ликвидация»).
До недавнего времени вождь указывал «верную дорогу» всем, кто появлялся рядом. В начале XXI столетия его тоже ликвидировали.
Ну а конкретно с Варшавским мостом, переброшенным через канал в створе Измайловского проспекта, связана кровавая история начала прошлого века.
Здесь эсеры ликвидировали министра внутренних дел Владимира Константиновича Плеве.
Румяный террорист Созонов
Плеве был своеобразный человек. Усмиритель либеральной земской оппозиции в конце позапрошлого века, в начале века прошлого он оказался весьма либерально настроенным в отношении «рабочего вопроса», который стоял в то время очень остро. По крайней мере он признавал рабочее движение реальной силой, считая ряд требований пролетариев справедливыми, а потому, в общем-то, поощрял создание рабочих организаций. Но только тех, которые не выдвигали политических требований. Самодержавие оставалось в его сознании понятием незыблемым.
Надо сказать, Плеве крепко «держал» в руках большинство революционных организаций, во главе которых стояли осведомители Охранного отделения. Особенно ценным агентом был один из основателей партии эсеров, руководитель ее боевой организации Евно Азеф.
История этого провокатора, личности неприятной во всех отношениях, описана во многих книгах. При его непосредственном участии организовывались покушения (удавшиеся и неудавшиеся) на людей, занимавших высокие государственные посты, он же «сдавал» властям, в том числе и Плеве, революционеров.
15 июля 1904 года Плеве стал жертвой расставленных им же сетей. Его взорвал эсер Егор Созонов.
«От его искрящихся глаз и румяных щек веяло силой молодой жизни. Вспыльчивый и сердечный, с кротким, любящим сердцем... он верил в победу и ждал ее. Для него террор... прежде всего был личной жертвой, подвигом. Но он шел на этот подвиг радостно и спокойно, точно не думая о нем, как он не думал о Плеве. Революционер старого, народовольческого, крепкого закала, он не имел ни сомнений, ни колебаний» — такой портрет дал убийце Плеве в «Воспоминаниях террориста» Борис Савинков, вошедший в историю и как писатель Б. Ропшин, а для кого-то как министр Временного правительства и непримиримый враг советской власти. Егор Созонов был при взрыве тяжело ранен. Его приговорили к бессрочным каторжным работам, которые он отбывал на Нерчинской каторге. Протестуя против телесного наказания двух каторжан, он покончил с собой, приняв яд.
Штиглицкий мост
Теперь нет ни Ленина на месте часовни, ни самого Варшавского вокзала, нет даже располагавшегося поблизости от него завода подъемно-транспортного оборудования имени С. М. Кирова, корпуса которого возводились в 1930-е годы на основе реконструкции железнодорожных мастерских. На месте заводских корпусов несколько лет назад построили гипермаркет.
К счастью, на другом берегу канала с начала 1820-х годов стояли и стоят провиантские склады Измайловского полка, построенные Василием Стасовым. К ним ведут два моста — недавний Митрофаньевский, что в створе Митрофаньевского шоссе, и Ново-Петергофский — в створе Лермонтовского проспекта.
Примечательно, что первоначально Ново-Петергофский мост, появившийся в 1860 году, именовался Штиглицким — по имени придворного банкира, владельца многих фабрик и известного благотворителя барона Александра Людвиговича Штиглица. Но это имя оказалось вытесненным в 1870-е, когда за ним закрепилось существующее наименование — по прежнему названию последнего участка Лермонтовского проспекта.
Имя барона исчезло с моста при его жизни. А ведь появление его было Штиглицем определено и строительство им финансировалось. Так же как и Балтийской железной дороги, которая была нужна Штиглицу для сообщения с Ивангородом и Нарвой, где находились его предприятия.
Строил же здание Балтийского вокзала в 1855 —1858 годах весьма ценимый бароном архитектор Александр Кракау — он возвел на берегу реки Нарвы в Ивангороде Свято-Троицкую церковь, в крипте которой по завещанию и был похоронен лютеранин Александр Людвигович Штиглиц, предприниматель и благотворитель, основатель Высшего художественно-промышленного училища в Соляном переулке.
И вокзал, и метро
В 1955 году по соседству с вокзалом выросло еще одно здание — наземный павильон станции метро «Балтийская». Его построили по проекту архитекторов Михаила Бенуа и Анатолия Кубасова.
Главный павильон станции первого участка первой линии ленинградского метро украшен шестиколонной лоджией-портиком. В нише за колоннадой над входными дверями разместили пять барельефов русских флотоводцев — адмиралов Федора Федоровича Ушакова, Михаила Петровича Лазарева, Владимира Николаевича Корнилова, Павла Степановича Нахимова и Степана Осиповича Макарова.
Несмотря на то что наземный павильон метрополитена сам по себе хорош, он явно проигрывает в сравнении с Балтийским вокзалом.
И конечно, совершенно убогим выглядит стеклянное здание образца 1960 — 1970-х годов, стоящее в створе Ново-Петергофского моста. В сравнении с ним соседние рядовые постройки — шедевры. Кстати, угловое с улицей Шкапина здание, построенное техником Агурьяном Голосуевым, действительно весьма элегантно. Оно отмечено и мемориальной доской, но по другому поводу. Надпись гласит: «В этом доме, в квартире рабочего резиновой мануфактуры В. Прошина, осенью 1895 года состоялось совещание уполномоченных рабочих кружков Петербурга, в котором принимал участие В. И. Ленин. Обсуждались вопросы, связанные со стачками».
Правда, есть одна загвоздка. Согласно справочнику Бориса Кирикова «Архитекторы — строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века», техник Голосуев построил этот дом... в 1907 году.
Это, впрочем, мелочь в сравнении с соседним кварталом, между улицами Шкапина и Розенштейна, который в 2007 году был практически полностью ликвидирован. Мрачный, страшный, он много лет был живой иллюстрацией к стихотворению Николая Заболоцкого «Обводный канал», написанному — совершенно точно — в 1928-м:
И воют жалобно телеги,
И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь.
(Окончание следует)
Фото Натальи ЧАЙКИ
