Ленинградцы, школьники, герои

Корреспондент «Вечёрки» отыскал тех, кто поддерживает сегодня память о пионерах-героях нашего города и области

В конце прошлого года «ВП» рассказал о младшей сестре Героя Советского Союза пионерки Зины Портновой — Галине, которая во время войны была вместе с сестренкой в Белоруссии, а сейчас живет в Петербурге. Делясь воспоминаниями, наша собеседница посетовала, что память о героях, приближавших Победу, сейчас бесследно смывается. «Если имя Зины еще помнят, — поделилась Галина Мартыновна, — то о других наших героических школьниках-земляках — Ларисе Михеенко, Нине Куковеровой, Марксе Кротове — совсем не знают и не говорят». Мы решили обратиться к этой теме и рассказать о тех, кого когда-то знала и чтила вся страна. Тем более сейчас, в преддверии Дня Победы, который мы встречаем в очень неспокойной обстановке, это кажется особенно актуальным.

Нина Куковерова: Я — русская

Нина Куковерова встретила войну под Ленинградом. В первый же месяц оккупации стала помогать партизанам. С родными была сослана на Псковщину, где вступила в партизанский отряд в качестве разведчицы. Казнена в конце 1943 года. 

Местом памяти Нины долгие годы было село Шапки, что в Тосненском районе. Местные учителя и ученики с 50-х годов поддерживали связь с ее мамой Александрой Степановной, собирали информацию о жизни пионерки, принимали у себя школьников со всего Союза. В начале 2000‑х шапкинскую школу закрыли. Классы перевели в соседнюю Нурму. О Нине Куковеровой не забыли, но традиция бережного поддержания памяти героической юной ленинградки, к сожалению, прервалась.

«Вечёрка» побывала в Нурме, встретилась с учителем истории и руководителем школьного музея Татьяной Антипенко. И выяснила: все, что осталось от полувековой кропотливой работы шапкинских энтузиастов, — старый зеленый альбом, в котором собраны фотографии Нины, а также письма и воспоминания ее мамы.

— Это единственный документ, который у нас есть, — рассказала Татьяна Ивановна. — Да и он сохранился по сути совершенно случайно. Когда школу упраздняли, многие вещи выбрасывали. И скорее всего выкинули бы и этот альбом. Но кто-то прихватил его, решил сохранить и перевез в Нурму. Но и тут он лежал в школьной подсобке несколько лет забытый, пока его случайно не обнаружили...

Информацию о Нине Куковеровой сегодня, к сожалению, непросто найти. В Интернете выдаются дежурные крохи. Книги, рассказывающие о подвигах детей войны, почти не переиздаются. Поэтому школьный альбом стал для нас, журналистов, в этом смысле настоящим ценным первоисточником.

В маленькую деревеньку Нечеперть — через лес от Шапок — Куковеровы приезжали каждое лето, снимали дом, отдыхали от города.

В 41-м приехали тоже. Когда началась война, мать с детьми — 14-летней Ниной и двумя младшими — осталась в деревне (в Ленинград бежать еще не думали). Отца в это время забрали на фронт. Скоро он прислал письмо: «Ниночка, пока я стою около пушки и бью фашистов, ты помогай мамочке!» Дочь ответила: «Хочу помогать тебе бить фашистских гадов».

В августе гитлеровцы вошли в Ленинградскую область. 28-го числа взяли Шапки и Нечеперть. Остатки разбитых советских частей группами пробивались на восток. Тогда Нина приютила в доме первых раненых красноармейцев. Скоро появились и партизаны: «Девочка, русские в селе есть?» (Деревня была финская.) «Я русская!» — ответила она.

Стала помогать. Обходить округу. Примечать — где и какое скопление фашистов. Сообщать своим. По ее разведданным уже осенью было совершено несколько нападений на дислоцирующиеся немецкие отряды, которые готовились к переброске под Ленинград или возвращались оттуда на лечение.

Через год Куковеровых, как и других местных жителей, отправили в лагерь в Гатчину. А оттуда вывезли под Великие Луки. Нина сразу же вышла на партизан. А потом ушла в отряд. Как и в Тосненском районе, принялась ходить по деревням — собирать информацию, расклеивать листовки. В конце 43-го участвовала в разгроме базы эсэсовцев в деревне Горы: проникла на территорию селения, изучила расположение карателей, сообщила сведения своим.

Погибла она в декабре того же 1943 года. Во время очередного рейда девочку выдал предатель. Нину подвергли жестоким истязаниям, потом казнили. В эти самые дни, в декабре, в соседней Витебской области в плен попала Зина Портнова. До освобождения Ленинграда — родины обеих девочек — оставался месяц…

Вот такая у нас получилась история, короткая, без особых подробностей. Хотя сказано многое. Хотелось бы только, чтобы память не была короткая (многие ли в самом Петербурге помнят сегодня об этой девчонке?). Чтобы не оставался от нее только один потрепанный зеленый альбом с никому, наверное, уже не нужными фотографиями. Где неровным материнским почерком написано: «Немцы удивлялись — кто это мог передавать информацию партизанам, вызывали меня…». Или: «Тело Нины нашли в подвале с картошкой…» И другие подобные строчки, которые всегда так горько читать. И сегодня — особенно.

Нина Куковерова с одноклассниками (в нижнем ряду вторая слева) в школе на Петроградской стороне.

Кротов, Купша, Рыжов: Если наш — надо спасать

Еще три имени, которые когда-то знала вся страна: Маркс Кротов, Альберт Купша, Коля Рыжов. Жили в деревне Смёрдыня Тосненского района (совсем недалеко, в 30 км от Шапок, где оказалась в оккупации Нина Куковерова). Совершили крупную диверсию. Были казнены. О героях-земляках местные жители сегодня не забывают. Место памяти пионеров — обелиск на месте расстрела и школа имени А. Н. Радищева города Любань.

Альберт Купша.

Любань — центр окрестных деревень. И Смёрдыни тоже. Про погибших мальчишек здесь помнят еще со слов очевидцев.

— Маркс был родом из самой Смёрдыни, Альберт приехал с семьей из Латвии, про Колю ничего не известно, — рассказывает руководитель школьного музея заведующая библиотекой Марина Ефремова. —  Учились в одной школе, были друзьями. Когда началась война, им по 12 — 13 лет было. Первое время, как и все мальчишки, бегали по лесам, смотрели — что да как. Потом Маркс вышел на партизан…

Маркс Кротов.

Вот какие строки находим мы в воспоминаниях матери Маркса — Евдокии Павловны:

«Как-то над нашим селом воздушный бой начался. Все по домам попрятались. А Маркс с Колей и Альбертом исчезли. Наблюдали бой на окраине села. Когда один из самолетов загорелся — решили: «Если наш — надо спасать». Летчик оказался русским. Весь обгорел и был уже мертвым. Мальчики взяли документы и письмо к матери. Все это отнесли к партизанам, а те родным переслали. Летчика тайком похоронили. А потом часто наведывались на ту могилу».

Или: «В одну ночь, зимой, стучат в окно. Смотрю: стоят двое.

— Свои, — говорят, — пустите.

Посмотрела на детей — страшно стало. За укрытие красноармейцев — расстрел.

А Маркс, не задумываясь: «Надо пустить, это же наши»...

Поднялся, окна плотно притворил, чугунку затопил. Обогрелись бойцы. Потом Маркс кружным путем вывел их из села».

В конце декабря 41-го, по заданию партизан, ребята пробрались ночью на лыжах на аэродром в соседнем селе Бородулино и керосиновыми фонарями обозначили место дислокации немецких самолетов, которые летали на Ленинград. По наводке, в темноте, советские летчики разбомбили аэродром. В эту же ночь партизаны совершили нападение на бородулинскую фашистскую воинскую часть — перебили солдат, забрали коней, продовольствие, оружие.

После фашисты принялись прочесывать деревни, выявлять подпольщиков.

В одну ночь к Кротовым пришел человек — назвался беглым красноармейцем, просил дать продовольствие, одежду, а также лыжи и фонарь. Маркс ответил, что ничего этого у него нет. Человек наведался еще в несколько домов. И в одном ему не отказали, а также объяснили, как идти к партизанам. Произошел прокол.

Мальчишек и еще одного подпольщика арестовали.

Маркса и Альберта расстреляли. Колю повесили. Казнь произошла на берегу Белого озера, недалеко от Смёрдыни, 7 февраля 1942 года…

В школьном музее сегодня висят две фотографии погибших — Маркса и Альберта. Карточки Коли нет.

Среди документов, которые хранятся в школе, и большие альбомы (подобные нурминскому) — с фотографиями, воспоминаниями. Когда-то в Любани работала железнодорожная школа, ее ученики собирали информацию о героях Великой Отечественной, освобождавших эту землю. После расформирования школы в 80-е годы документы — а это целых 30 альбомов (!) — какое-то время хранились у одной из учительниц. После она передала их в городскую библиотеку. А в начале 2000-х в школу имени Радищева из библиотеки поступил звонок: «Нужны альбомы — забирайте. Нет — выкинем».

Радищевцы забрали альбомы к себе в музей. И обнаружили в них ценнейшую информацию, которую сегодня не найдешь ни в Интернете, ни в книгах! Рассказы участников освобождения Любани. Подробные биографии бойцов, среди которых медсестра 318-го медико-санитарного батальона Лиза Отвагина — в 44-м она дралась за Любань. Герой Советского Союза таджик Туйчи Эрджигитов, закрывший 5 октября 1943 года в бою за Смёрдынь телом немецкую амбразуру. Татарский поэт Муса Джалиль, взятый в плен в 42-м под Любанью и организовавший на немецкой земле подпольную сеть сопротивления. Конечно, Маркс, Альберт, Коля…

После войны на предполагаемом месте гибели друзей на Белом озере был установлен памятный монумент. В советское время здесь каждый год проводили посвящение в пионеры любанских пятиклассников. Три года назад школа возродила эту традицию. В форме исторической реконструкции школьников привозят к обелиску пионерам-героям, повязывают галстуки, объясняют значение ритуала, после они поют песни, жгут костер. 

«Чтобы знали, что было раньше, — говорят учителя. — И кто такие настоящие герои».

Экспозиция, посвященная Ларисе Михеенко. На фото — учитель истории Татьяна Галко.

Из письма Павла Венкова, директора школы, где до 41-го года учились мальчишки:
«Маркс Кротов окончил 5 классов, подлинник его свидетельства с оценками об окончании начальной школы хранится в Музее истории Ленинграда в Пионерском зале. Рыжов Николай по семейным обстоятельствам в 5-й класс не поступил, а пошел в подпаски -- пасти колхозный скот. Купша Альберт учился на класс старше Кротова, был отличником по всем предметам».

Лариса Михеенко: Кончится война, приедем домой…

«Партизанка Лара» — так называется повесть, которую написала о ней Надежда Надеждина. «В то далекое лето» — художественный фильм, который сняли об этой девочке на «Ленфильме». Лариса Михеенко родилась в 1929 году. Училась в школе №106 на Лесном проспекте. Поехала с бабушкой в Калининскую область. Ушла в партизаны. В ноябре 1943-го попала в плен. Расстреляна в окрестностях деревни Игнатово Пустошкинского района — за 3 дня до прихода сюда Красной Армии.

106-я школа сегодня находится на Сердобольской улице Петербурга. Другие стены, другие люди. Но о бывшей ученице здесь помнят. Созданный в 70-е годы музей ее имени сохранился и в перестроечные годы, и в 90-е. Несколько лет назад его переименовали в «музей истории школы». Но основная экспозиция по-прежнему осталась посвященной пионерке. 

— О Ларисе стало известно совершенно случайно, — рассказывает учитель истории и заведующая музеем Татьяна Галко. — В 1957 году наши ученики — шести-семиклассники — собирали макулатуру, ходили по домам. И вот в одной квартире встретили женщину. Она сказала: «Моя дочка была такая же и тоже училась в 106-й», заплакала. Начали расспрашивать. Объяснила в общих чертах. Мама ведь сама многого не знала. После войны она думала, что дочь жива, поехала в деревню, а там ей показали могилу. Школа заинтересовалась этой историей: их ученица — партизанка! Решили ехать в Пустошкинский район. И так, экспедиция за экспедицией, составилась картина подвига ленинградской школьницы...

Выяснили, что летом 41-го Лариса с бабушкой поехали в деревню Печенёво к родственнику — дяде Родиону, старушке хотелось на старости лет посетить родные места. Когда в этих краях появились немцы, девочка с бабушкой пытались пробиться обратно, но не удалось.

«Дорогая мамочка, — написала дочь матери, — случилось большое несчастье. Железную дорогу в Пустошке разбомбили, приехать не можем. Могла бы пешком прийти, сил бы хватило, но жаль оставить одну бабушку. Не жди, не приеду. Писать подробнее нет времени, сильно тороплюсь. Это письмо посылаю с солдатом. Наши отступают. Не расстраивайся, кончится война, приедем домой...»

После прихода фашистов в Печенёво дядя согласился служить оккупационным властям, стал старостой. Мать и племянницу, осуждавших его, отправил жить в баню. Спустя год девочке пришла повестка явиться в молодежный лагерь, откуда подростков отправляли на работы в Германию. Лариса с подругами решила уйти к партизанам.

Читая воспоминания заместителя командира разведки 6-й партизанской бригады Павла Котлярова, которые хранятся в школе, поражаешься разнообразности заданий, которые выполняла молодая партизанка.

Вот поставлена задача немедленно выявить нумерацию фашистских частей, которые передвигаются на восток. Лара, под видом нищенки, появляется в деревне Усть-Долыссы, где стоит крупный гарнизон полицаев. Среди них двое — законспирированные партизаны Вася Новак и Коля Шарковский. Она объясняет им задачу. Парни похищают ночью мешок с полевой немецкой почтой и передают Ларисе, которая доставляет его в отряд. Через сутки письма с ценными сведениями отправлены самолетом командующему фронтом. Информация — известна.

В этой же деревне находится батальон власовцев. Коля Шарковский связывается с ними, дает листовки, общается. В результате 18 человек решают перейти на сторону партизан. Лара является посредницей между сторонами и выводит власовцев из деревни к своим. 

И таких историй — десятки, среди которых и спасение раненых, и подрывы мостов, и разведка местности…

Конец наступил во время очередного задания. На одной из явок Лариса нарвалась с двумя партизанами на засаду (сдал кто-то из местных). В завязавшемся бою обоих мужчин убили. Лару схватили. При задержании она пыталась подорвать себя и немцев ручной осколочной гранатой, но снаряд по какой-то причине не разорвался...

Контакты с мамой Ларисы — Татьяной Андреевной — школа №106 поддерживала до самой смерти женщины. Традицию экспедиций в Пустошкинский район продолжает по сегодняшний день. С перерывами в два-три года, так же как и 50 лет назад (и в наше время это кажется поразительным), современные питерские школьники выезжают на места, где воевала их ровесница, и обходят деревню за деревней. Последний раз были в 2011 году. Теперь поедут в нынешнем, в июне.

Как рассказала нам зам. по воспитательной работе Татьяна Максимцова, месяц назад они уже съездили в Пустошку, договорились с местной школой о размещении. В экспедицию вместе с учителями отправятся 15 старшеклассников. В течение трех дней они пройдут 80-километровый маршрут. Наведут порядок на захоронениях, покрасят таблички, возложат цветы…

Из воспоминаний подруги детства Ларисы, ленинградки Лидии Тёткиной:
«Последний раз я видела Лару 22-го июня 1941 года. Утром она пришла ко мне прощаться. Уезжала отдыхать с бабушкой в деревню. Сказала – «Лида, я не хочу уезжать. Пиши мне. С собой ничего не беру. Возьму только одну гитару, без неё я жить не могу». Я пришла её провожать к дому, но они так торопились, что я не успела ничего сказать Ларе. В моей памяти она осталась в красном платье с гитарой и продуктовой сумочкой в руках».