Музей не должен стать аттракционом ужасов

В воздухе давно носится идея создания еще одного музея, совершенно нового по духу. По задумке там будут не только выставлены мемориальные вещи, но и использованы интер-активные и мультимедийные технологии. Конкурс еще только начался, а петербуржцы уже всерьез обеспокоились судьбой Музея блокады в Соляном переулке.

«В воздухе давно носится идея создания еще одного музея, совершенно нового по духу. По задумке там будут не только выставлены мемориальные вещи, но и использованы интер-активные и мультимедийные технологии. Посетители смогут оказаться на наблюдательном пункте на передовой, в квартире ленинградца, в кабине водителя полуторки на Дороге жизни или в блокадном трамвае», — говорится в официальном извещении о начале конкурса, итоги которого должны быть подведены 9 мая будущего года.

Конкурс еще только начался, а петербуржцы уже всерьез обеспокоились судьбой Музея блокады в Соляном переулке. Что будет с ним? Конечно, экспозиции многих петербургских музеев, увы, давно устарели. Те, кто бывал в европейских музеях, хорошо знают, что выставленные в стеклянных витринах предметы и аккуратно разложенные архивные документы и фотографии — не то что вчерашний, а даже позавчерашний день.

Но, быть может, стоило модернизировать экспозицию уже существующего музея?

Когда-то Музей обороны и блокады впечатлял масштабами. Возможно, когда-нибудь он снова поразит новые поколения.

Самое главное — трепетное и бережное отношение к чувствам блокадников

Мы попросили высказаться на эту тему Веру Бирон, заместителя директора Музея Достоевского по науке, известного исследователя творчества великого писателя.

— Как вы относитесь к призыву создать новый мультимедийный музей блокады и каким он должен быть, на ваш взгляд?

— Мне не очень понятно, что такое «мультимедийный музей». Музей, использующий мультимедийные технологии? Но создание такого музея, особенно если речь идет о музее блокады, — очень сложное и тонкое дело. Обязательно нужно привлекать ведущих музейщиков города, а лучше — и специалистов из Европы, потому что с этой темой экспериментировать не стоит. Очень важно найти точный эмоциональный посыл: такой музей не может быть развлекательным. Он должен рождать чувство неприятия войны, жестокости, насилия, равнодушия. В финале просмотра экспозиции, мне кажется, посетитель должен испытывать катарсис. Это должен быть музей, дающий веру в человеческие силы, стойкость и мужество.

Год назад мы были в будапештском музее террора, который открылся в здании бывшего венгерского КГБ. Музей потрясающий, он очень сильно эмоционально воздействует. После него выходишь подавленным, причем это ощущение возникло не только у меня, помнящей советскую эпоху, но и у моего 20-летнего сына, знающего о режиме подавления только по рассказам. В этом музее использованы разнообразные технологии, но главный принцип экспозиции — создание художественно-эмоционального образа.

Обязательно нужно использовать опыт уже существующих музеев, в которых сделана ставка на мультимедиа. Один из удивительных образцов такой суперсовременной экспозиции — Музей «BMW» в Мюнхене. Это совершенно уникальный музей, который поражает фантастическими технологиями и изысканными решениями. Но самое главное, конечно, для нового Музея блокады в нашем городе — трепетное и бережное отношение к чувствам людей, которые этот страшный период пережили. Этот музей не должен стать мультимедийным аттракционом ужасов. Он должен давать свет и очищение.

Растут новые поколения, которые не знают историю своей страны

Прокомментировать возможность создания мультимедийного Музея блокады мы попросили заслуженного архитектора России, кандидата архитектуры, советника РААСН, главного архитектора ОАО «ЛенжилНИИпроект» Ксению Шарлыгину.

— Ксения Александровна,как вам идея мультимедийного Музея блокады у Пискаревского кладбища?

— Знаете, в прошлом году в числе дипломов архитектурного факультета Института им. И. Е. Репина был представлен проект нового Музея обороны города в Полежаевском парке, идущем вдоль реки Дудергофки в Красносельском районе. Это была часть большого и интересного ландшафтного дипломного проекта. Петербуржцы могли его видеть на выставке в Музее Академии художеств. Однако должна сказать,что для коренного петербуржца место блокадного музея в Соляном переулке уже давно стало не просто привычным, а знаковым. Многие, в том числе и я, помнят, как его создавали сразу после войны, как открывали в 1948-м. И как закрывали по абсолютно самодурным и трусливым политическим мотивам. Это все, в том числе и само здание музея, — часть драматической, а порой и трагической истории нашего великого города. Впрочем, музею в Соляном, возможно, действительно тесновато, а увеличить его нельзя.

— Но ведь можно, скажем, расширить площадь действующего музея под площадью Победы…

— В принципе расширить подземное пространство существующего музея под площадью Победы, на мой взгляд, абсолютно реально. Такие примеры есть и в европейской, и в российской практике. Учитывая, что действующая там экспозиция носит несколько монументальный характер. Хотя это, может быть, и дороговато, однако, несомненно, это дешевле и разумнее, чем строить новое здание. А если существующий музей выселят? Боюсь, так оно и произойдет. Если у города есть идея создавать новый мультимедийный музей, давайте думать вместе над его обустройством. Ведь растут новые поколения,которые не знают, в чем разница между Петербургом и Сан-Франциско. Современную питерскую молодежь надо учить правдивой истории в современном, удобно расположенном, архитектурно грамотно выстроенном музее. Но ни в коем случае не удаленном от центра.

Не трогай мои чертежи!

Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, бесспорный авторитет в музейном сообществе, на вопрос «ВП» о том, нужен ли городу еще один музей блокады, ответил:

— Чем больше будет музеев, рассказывающих об истории нашей страны, тем лучше для всех, и прежде всего для новых поколений. Тема же блокады для нашего города — особенная. Это сложная тема, и прикосновение к ней все еще, даже столько лет спустя, болезненно для многих. Но это делать необходимо, чтобы сохранить память о том, что пришлось пережить городу и его жителям.

Отметим, что директор Эрмитажа не знал подробностей о новой инициативе, выдвинутой комитетом по культуре. А ведь, казалось бы, именно Михаила Пиотровского нужно было первого пригласить к разработке концепции нового музея.

Напомним, что Эрмитаж совместно с кинорежиссером Александром Сокуровым организовал к 60-летию снятия блокады в третьем бомбоубежище музея, где жили и работали сотрудники, в том числе Борис Борисович Пиотровский, выставку «Жизнь Эрмитажа в годы блокады». Эта выставка производила сильнейшее эмоциональное впечатление. Оказываясь в бомбоубежище, на стене которого кто-то из эрмитажников начертал по-латыни «Не трогай мои чертежи!» (знаменитая фраза, сказанная, по легенде, Архимедом римскому воину, наступившему на сделанные им на песке чертежи), человек словно выпадал из современной реальности. Атмосферу осажденного города помогали почувствовать и медиатехнологии — видеохроника и аудиозаписи, воспроизводившие то стук метронома, то рев фашистских самолетов, то сигналы воздушной тревоги.

Не забыта еще и разыгравшаяся на Дворцовой площади в день 60-летия снятия блокады мистерия, поставленная Сокуровым. Тщательно продуманные световые эффекты сочетались с четко выстроенной фонограммой: шум ледяного январского ветра, зловещий свист фугасных снарядов, гром взрывов, стук метронома и возвышенные звуки Седьмой симфонии Шостаковича.

О прорыве блокадного кольца возвестили с помощью света — ровным, золотистым светом засиял Ангел на Александровской колонне, торжествующим красным вспыхнула колесница Победы на Арке Главного штаба. А затем над площадью разнесся торжественный голос Левитана, объявляющий о капитуляции фашистской Германии, и — чуть позже — зазвучал счастливый женский смех...

Если и делать новый музей блокады (а проект, без сомнения, обещает быть дорогостоящим), то на таком вот высочайшем художественном уровне. Иначе не стоит и начинать.

Подготовили Зинаида АРСЕНЬЕВА и Алексей ШОЛОХОВ, фото Натальи ЧАЙКИ