Прорыв. Как это было. Продолжение

Листаем дневники военного корреспондента Арифа Сапарова

«Вечерний Петербург» публикует продолжение материала по воспоминаниям военного журналиста Арифа Cапарова, которого из газеты «На страже Родины» в начале 1943 года срочно перевели в отдел пропаганды политуправления Ленинградского фронта.

Улицы Ленинграда после прицельного артобстрела фельдмаршала Кюхлера Фото: Федор Пинков

Поединок стратегов

В своем дневнике Ариф Сапаров пишет:

«…закончив работу в третьем часу ночи и отодвинув маскировочную штору, мы увидели в окно, как в лунном свете, заливавшем старинный заснеженный парк, заложив руки за спину, неспешно прогуливается Говоров. Командующий о чем-то напряженно размышляет перед битвой.

Стоять у окна неловко, мы опускаем штору. И замолкаем.

Через какое-то время майор Небалуев, опытный толкователь штабных замыслов, произносит: «У Кюхлера крыша поедет! Переиграл его Говоров!» Разговор этот никто не поддержал. Рано утром надо было выезжать в действующие части».

А ведь похоже, что «стратег» Небалуев был недалек от истины.

Действительно, под Ленинградом столкнулись два сильных характера и, если хотите, две полководческие школы. С одной стороны — «покоритель Франции» Георг фон Кюхлер. А с другой — генерал армии, командующий войсками Ленинградского фронта Леонид Александрович Говоров.

63-летний фельдмаршал, начавший свою карьеру еще в Первую мировую войну, принял дела в ту пору, когда гитлеровцы еще считали себя хозяевами положения под Ленинградом. Даже неудавшийся захват города и тот объяснялся дальновидностью «мудрого» фюрера. Дескать, к чему бессмысленные потери уличной борьбы? Защитники города сами задохнутся в стальном кольце блокады. При этом Кюхлер сжимал тиски беспощадно и неумолимо.

Бой среди руин Рабочего поселка №5 Фото: Сергей Свиридов

Но город выстоял.

Говоров и Кюхлер скрестили оружие, когда стало ясно, что голодные тиски не смогли удушить Ленинград. 

И тогда фельдмаршал сделал ставку на методичные круглосуточные обстрелы. По специальности он — артиллерист, считавшийся одним из лучших в германском вермахте.

«В предместья Ленинграда, — писал впоследствии Ариф Сапаров в документальной книге «Четыре тетради», — была свезена дальнобойная артиллерия чуть ли не со всей оккупированной Европы: орудия французского производства, осадные мортиры заводов «Шкода». Особенно устрашающе выглядела крупповская сверхпушка «Дора», стреляющая четырехтонными снарядами.

Весь город был разбит на цели, каждая из которых была занумерована: Эрмитаж — цель №9, больница имени Эрисмана — цель №192, Дворец пионеров — цель №89.

Но Кюхлер просчитался, видимо не подозревая, что ему противостоит изощренный знаток артиллерийского дела. Говоров решительно и умело вступил в контрбатарейный поединок. Всякий выстрел по городу вызывал меткий прицельный огонь контрбатарейщиков. И львиную долю боеприпасов, предназначенных для ударов по Ленинграду, Кюхлеру волей-неволей пришлось тратить на артиллерийскую дуэль.

А время шло, и обстановка постепенно менялась не в пользу Кюхлера. Немцы сами стали побаиваться сидящих в осаде ленинградцев».

Говоров и Симоняк перед прорывом

Подвиг гвардейцев генерала Симоняка

Ныне историкам известно, что самой серьезной опасностью Кюхлер считал возможность флангового охватывающего удара со стороны Волховского и Второго Прибалтийского фронтов, грозящего созданием нового «котла». Естественно, фельдмаршал старательно укрепляет свой правый фланг. А в способность самих ленинградцев опрокинуть его оборонительные линии он поверить никак не мог. Это было бы против правил.

Враг никак не ожидал, что наступление начнется как раз в самом укрепленном месте, в районе так называемого синявинско-шлиссельбургского выступа.

Конечно, расстояние между войсками Ленинградского и Волховского фронтов именно здесь было минимальным. (Недаром немцы прозвали этот выступ «бутылочным горлышком».) Но ведь при этом на каждый километр переднего края обороны противника, который пролегал по левому высокому берегу Невы, приходилось не менее тридцати, а то и сорока тщательно укрытых огневых точек. Отвесные обледенелые скаты берега были заминированы, да к тому же простреливались перекрестным огнем. А сверх того, для вящей неприступности, был сооружен мощный земляной вал высотой полтора метра вдоль всего берега Невы.

Подступы к вражеским укреплениям на противоположном берегу Невы были защищены сплошными минными полями.

Чтобы уничтожить их, потребовался шквал артиллерийского огня из 1800 орудий. Только один рядовой дивизион из множества других таких же выпустил с правого берега реки более шести тысяч снарядов! По четыре снаряда на каждый квадратный метр!

Как зафиксировал Ариф Сапаров:

«К штурму укрепленного берега Невы войска Ленинградского фронта готовились как никогда основательно. Было заготовлено два километра настильных сооружений для четырех переправ тяжелой боевой техники. Госпитали подготовили тридцать восемь тысяч коек для раненых».

Существует легенда, что успех мгновенного броска бойцов генерала Симоняка через Неву в районе деревни Марьино якобы был случайным. Будто бы оркестр, давший сигнал к атаке, заиграв «Интернационал» по ошибке раньше, чем закончилась артиллерийская подготовка, тем самым спас жизни штурмующих отрядов. И те смогли почти без потерь, под завесой орудийного огня, за пять минут добраться до противоположного берега реки.

Как видно из дневниковых записей Арифа Васильевича, непосредственно присутствовавшего на совещании у Говорова, — это миф. На самом деле войска специально готовились к тому, чтобы идти в атаку, не дожидаясь конца артподготовки. Естественно, это потребовало небывалой согласованности действий артиллерии и пехоты, чего и добивался Говоров.

12 января в 9.30 началась артиллерийская подготовка наступления. Впервые с начала войны она проводилась столь длительно и — что еще важнее — в полном объеме, то есть были применены все виды артиллерийского обстрела. Под звуки «Интернационала» 136-я дивизия генерала Симоняка стремительным броском преодолела ледовый рубеж Невы. И уже через пятнадцать минут после начала штурма в освобожденном Марьине ставились палатки и походные кухни.

Продолжение следует. Первая часть доступна по ссылке.